Ненавидел свое имя, означающее огонь. Настолько, что даже хотел отказаться от него, взять другое, но имя – все, что осталось у него от матери. От прежней жизни. И Дэмиону пришлось смириться, что теплые воспоминания спаялись в нем с обжигающе болезненными. И друг без друга не существовали.
Соседняя кровать, заправленная с нечеловеческой аккуратностью, пустовала.
— Аль? — позвал Дэмион. Звук прокатился по их маленькой комнатушке, прошелся по коридорчику, заглянул в умывальню и стих. Никто не ответил.
Тишина окутала не только их комнату, но и внешний коридор общежития, где обычно всегда было шумно независимо от времени. Такая тишина настораживала.
Секунду Дэмион смотрел на стену, а затем догадка искрой вспыхнула в голове.
Он выругался, резко подскочил, схватил висевшую на стуле черную форму. Впрыгнул в штаны, наспех застегнул парадную сорочку и сверху накинул китель, тоже парадный, с нагрудными знаками из кристаллов, указывающих на ранг. Ярко-синий, такой же как был когда-то у Интала, блеснул ярче всех.
Черная форма, нагрудные кристаллы, все это – отличительные признаки цара̀йтэла, человека, добывающего в Аменгаме кристаллы. Встретив Интала впервые, Дэмион этого не знал. Как не знал и того, что спасать людей из объятого болезнью города не было их задачей. Не знал, что король отправил в город тех, кого не боялся потерять, а царайтэлы, которые всегда ценили жизнь выше всего – подчинились, рискнули и спасли сотни жизней, включая Дэмиона.
Дэмион не знал никого смелее царайтэлов и не уважал никого больше.
Сбегая вниз на лестнице Дэмион столкнулся с веснушчатым пареньком. Его лицо Дэмион помнил хорошо, а вот имя все время вылетало из памяти. Тот только-только перебрался из ученического общежития сюда, в общежитие царайтэлов. На третий этаж, где жили все новобранцы. Сейчас там было шумно и суетно – только прошел новый набор, Осенняя Жатва, как ее называли, – но Дэмиона эта оживленность тяготила. Он знал – минует полгода и третий этаж опустеет. Половина балагуров сгинет в Аменгаме, слишком самоуверенные и неосторожные. Те, кому повезет больше, проведут в лазарете от несколько месяцев до года. А те, кто сумеет сохранить себя целым, будут формироваться в новые команды и переедут ниже, туда, где всегда царила жизнь, в комнаты для постоянных отрядов. Или, как это называли между собой царайтэлы, переживших.
— Началось? — тон Дэмиона вышел требовательным, и паренек вздрогнул от неожиданности.
— Еще есть что-то около получаса…
Дэмион выдохнул, сбавил темп и сменил траекторию. Получаса ему хватит для завтрака.
В народе А̀хромос называли крепостью, окруженной городом. Целый комплекс сооружений, обнесенный крупными высокими стенами, снаружи действительно походил на укрепление. Внутри же он больше напоминал небольшой, закрытый на самом себе городок. Раньше Ахромос располагался на отшибе столицы, но по мере развития, город окружил и поглотил крепость.
Внутри стен раскинулись учебные корпуса, тренировочные полигоны, общежития, лазарет, лаборатории и даже огороды, конюшни, небольшие лавки и магазинчики. Всех, кто жил и работал в Ахромосе, называли Бесцветные. Люди считали, что дело в одежде – в Ахромосе не было иных цветов ткани кроме черного, белого и серого, но дело было в другом – служении Богини Э̀стрейлл. Считалось, что каждый житель Ахромоса должен отдать ей свой цвет и стать бесцветной тенью ее сияния.
В Ахромос попадали в детстве, если позволяло здоровье, а потом, в зависимости от способностей, надевали форму соответствующего цвета.
Исключения случались, но как правило, никого постороннего извне сюда не принимали. В Ахромос тяжело было попасть и так же трудно его покинуть, – уходят только в огонь, – такая ходила поговорка. И для тех, кто оказался здесь, Ахромос был не городом или крепостью, а целым миром.
Крупная столовая встретила Дэмиона запахом привычной за долгие годы еды. Царайтэлов практически не было, зато сидело полно акса̀йтэлов. Их белая форма всегда раздражала Дэмиона тем, как громко кричала о разделении. Царайтэлы для «грязной работы» - в черном, а аксайтэлы для «высокой, чистой работы» - в белом. Дэмион не видел ничего возвышенного в изучении аменгамских кристаллов и экспериментах с ними в тепле и безопасности лабораторий, пока царайтэлы рисковали жизнью в лесу среди монстров.