«Так вот что чувствовал Зар, — подумал Эвдиал, сжимая кинжал, — что ничего не изменилось, что по-прежнему хочется есть и спать. Может, эта иллюзия и сделала его таким жестоким?»
Парень не припас еды, потому просто сделал несколько жадных глотков из бурдюка. Затем огляделся, оценивая, куда и как глубоко свалился, и как теперь из этой ямы выбираться.
Если из нее нужно было выбираться.
Горькая мысль, что если бы Эвдиал не сбежал, Зар бы не погиб, травила. Не погиб бы и пленный деревенский житель. Лишь один Эвдиал, отказавшийся от обряда. Может быть, это была его судьба. И стоило бы подчиниться ей тогда или сейчас, и умереть прямо здесь… Но тогда оборванная жизнь Зара, становилась не только горькой, но и бессмысленной потерей, а оттого еще более чудовищной.
Эвдиал хотел жить, но со дна ямы его тащило не это желание, а надежда сделать смерть Зара не напрасной.
Склон оврага оказался достаточно крутым, Эвдиал цеплялся за выступающие корни и камни, пару раз едва не сорвавшись. Разбиться он не боялся, но терять драгоценное время не хотел. Скорее всего, за ним уже была погоня. И пока он карабкался, бегло обдумывал план.
Эвдиал потерял четкое понимание, где именно находился. Тракт, по которому Манфосы пришли в деревню, точно остался позади, но насколько далеко, было не ясно.
Выбравшись, парень прислушался, нет ли вблизи преследователей, но лес наполняла лишь ночная тишина.
Эвдиал двинулся на юг, сверяясь со звездами. Теперь он старался не оставлять очевидных следов, ступал поверх листвы, не разрыхливая ее. Сломов подлеска избежать не получалось, но если их заметят, то только с рассветом, достаточно времени, чтобы скрыться.
Такая осторожность потребовала сбавить темп, а сбавив темп Эвдиал, столкнулся со вторым своим главным врагом — холодом.
Парень стремительно замерзал и через несколько часов пути, не переставая, дрожал. Теплая одежда не помогала, нестерпимо хотелось развести огонь, а за кружку горячего питья Эвдиал многое был готов отдать. Но ни питья, ни огня он получить не мог, потому упрямо продолжал идти.
Когда до рассвета оставалась совсем немного, парень вышел к широкой реке Тамѝи. Манфосы редко были на той стороне, река протекала параллельно тракту и была слишком широкой, чтобы пытаться ее переплыть, тем более с лошадьми и повозками, а мосты хорошо охранялись жандармами. Только сильная неудача могла заставить их рисковать и искать добычу в тех местах.
Эвдиал понял, что переплыть реку — его единственный шанс спастись, на той стороне его точно не станут искать. Даже если захотят, ближайший мост сильно южнее, и преследователям придется сделать большой крюк, что даст Эвдиалу ценное время.
План был безумным, но альтернатива была не лучше — либо холод его одолеет, и он разожжет огонь и выдаст себя, либо замерзнет в лесу. В худшем случае – его скоро нагонят.
Через четверть часа парень нашел поваленный голый ствол и, обломав все ветки, которые смог, подтащил его к берегу. Образовавшуюся борозду он забросал листьями, затем быстро обошел округу, проверяя, не оставил ли других видимых следов.
Эвдиал снял перчатку и потрогал воду. Холод тут же обжег и без того продрогшие пальцы. Парень поморщился, обернулся в сторону, откуда пришел. Он уже собирался отказаться от затеи, как вдруг что-то услышал. Далекий шум леса напоминал то ли крики птиц, то ли чьи-то голоса. Эвдиал вздрогнул и больше не мешкал.
Парень снял накидку, шарф и обувь, все, что могло помешать ему плыть, и привязал к стволу. Лишь кинжал он плотно закрепил на себе. Перед тем как тащить свой плот в воду, Эвдиал коротко выдохнул и посмотрел на реку.
— Ничего, ничего… — успокаивал себя беглец. — На той стороне разведешь костер, главное – доплыть.
Эвдиал толкнул бревно и шагнул в воду. Казалось, что вода режет ступни – такой холодной она была. Парень зашипел, но продолжал толкать. Постепенно, вода промочила штаны и кофту, Эвдиал пожалел, что и их не снял. Сейчас тонкие, казалось бы, вещи, облепив тело, мешали двигаться.
Наконец, бревно подхватило течение и понесло вперед. Эвдиал едва успел в него вцепиться одеревенелыми от холода руками. Но расслабляться было рано, течение могло прибить бревно обратно, потому Эвдиал, используя остатки сил, начал грести к другому берегу.
Примерно на середине реки, слабость сковала все тело, Эвдиал вцепился в бревно, не в силах больше сделать ни одного движения. Ему нестерпимо захотелось спать.