Он, как мог, успокаивающе улыбнулся. Девочка тоже улыбнулась. Ее улыбка посреди этого кошмара казалась Эвдиалу чем-то прекрасным, самым драгоценным сокровищем.
Эвдиал распутал веревку, связал сначала руки женщине, а потом и девочку вместе с ней, стараясь затягивать не туго, чтобы не сделать больно.
Все происходящее ощущалось неправильным и чудовищным, но Эвдиал продолжал, успокаивая себя, что лучше это сделает он, чем Зар.
— Спасибо, — тихо шепнула девочка.
Эвдиала едва не прибило к земле, прямо там под грузом стыда и вины.
— Тебе не за что меня благодарить, — выдавил Эвдиал в ответ. Судя по взгляду женщины, она была с ним согласна.
Весь процесс занял не больше пары минут, но Эвдиал чувствовал себя так, словно он без привала преодолел горный переход, а потом его переехала телега. Благодарный взгляд девочки грел, врезался в память, оседая в душе чем-то дорогим, но и добавлял ощущения своего полного ничтожества.
Эвдиал взял следующий моток веревки, тот, скрученный в тугой узел, со следами крови, о которых лучше вообще не думать, все не поддавался. Эвдиал терзал его, оттягивая время, пока его руки вдруг не накрыли другие. Крупное металлическое кольцо печатка с изображением манфоса отразило рассветное солнце. Эвдиал зажмурился от резкого света и выпустил веревку.
Если цветок мансфоса был символом братства, то кольцо было символом лидерства. Тавус никогда не снимал его и берег, даже трепетнее, чем свой кинжал.
— Дальше я сам, — сказал Тавус. — А ты пока пройдись. — Он указал на дальний двухэтажный дом. — Обыщи все. Может, повезет, и мы найдем Светлячка? Было бы прекрасным подарком к сегодняшнему вечеру.
Приказ Тавуса был странным. Как и Зар, связывать и возиться с пленными никто не любил. Все это оставляли еще не посвященным, даже детям. Эвдиал забеспокоился, что Тавус заметил связанную вместе с матерью девочку. Но тот не смотрел в их сторону, и ничто не выдавало в нем раздражения. Скорее даже напротив, тот был в приподнятом настроении.
— Хорошо, Тавус…
Чем дальше братство продвигалось на север, тем меньше был шанс найти желаемый Тавусом Светлячок.
Это был камень из Аменгама, леса, в котором все живое превращалось в кристаллы. Легенды об этом месте затмевали даже ужасы про Братство Манфосов. Эвдиал слышал о монстрах, прозрачных как стекло, но при этом живых. Про то, как даже один маленький порез был приговором, и человек, его получивший, сам превращался в монстра. Слышал про сотни разных камней, творящих чудеса.
Светлячок был одним из таких камней. Днем это был ничем не примечательный булыжник, но с закатом солнца он начинал источать оранжевый свет и тепло. Словно заточал в себе огонь.
Тавус давно охотился за ним, с тем же рвением, с каким за манфосами охотились жандармы. Как раз из-за них Тавус и хотел найти этот камень. Он мог заменить костры, не выдавая места положения дымом во время привалов. Вместе с этим, камню был не страшен дождь, в отличии от огня.
Тавус так сильно хотел найти камень, что однажды даже послал группу на поиски в Аменгам. Но те из леса так и не вернулись.
Это было давно, Эвдиал был еще юн и особого значения этому не придал. И мест вблизи границы Аменгама не запомнил. Может потому Эвдиал не особо верил во все эти легенды. Про братство тоже говорили всякое, и правды в этом было немного. Братья могли не вернуться тогда по разным причинам, одного медведя или стаи волков вполне бы хватило.
Вдобавок к этому, во время нечастых, но регулярных вылазок в города, Эвдиал видел что-то на рынках, кристаллы и минералы, красивые, крупные, маленькие, разные. Но все это были не монстры, а люди спокойно трогали все эти камни и не боялись последствий.
Эвдиал не верил в существование Светлячка, подозревал, что многие из братства не верили. Но Тавус упорно искал, и никто не решался высказаться против, даже в личных беседах.
Направившись в указанный Тавусом дом, Эвдиал услышал голос Гейза:
— Тавус, не стоит… Я сам могу.
— Думаешь, я не могу заниматься скучной работой? — судя по интонации Тавус улыбался.
— Нет, то есть… Не знаю, — Гейз не мог взять себя в руки, вся его спесь в присутствии Тавуса исчезала, превращая в лепечущего мальчишку.
— Каждая работа в братстве важна, Гейз…
Дальше Эвдиал не слышал. Он все еще волновался, что Тавус заметит женщину с дочкой, но кажется, тот просто хотел поговорить с Гейзом, потому отослал Эвдиала подальше.
Чем ближе парень подходил к дому, тем быстрее его несли ноги. Зайдя внутрь, он тут же запер дверь, прислонившись спиной. Горло вдруг сдавило спазмом, стало тяжело дышать, руки задрожали.