Швейцар: Сэр, вы здесь человек новый, только что въехали. Может, вы не ознакомились с правилами…
Швейцар цинично чуть ли не обнимает большой стенд, на котором написано то, о чем он говорит.
Швейцар: В этом доме обо всех посетителях ДОЛЖНО сообщаться. Обо всех. Я никого не пропускал.
Даниэль веселится, стараясь это скрыть. Слушает разговор и смеется.
Карл: Я все понимаю и не хочу создавать проблемы. Говорю вам на будущее.
Швейцар: Я не знаю, сэр, чем могу вам помочь.
Карл: Мне помочь?! Вы мне помочь?! Мне не нужна никакая помощь, особенно от вас. Я только требую, чтобы вы выполняли свои обязанности! Работу, за которую вам платят…
Швейцар: Конечно, сэр. Я это и делаю. В этом доме существует правило: «Обо всех посетителях должно сообщаться», сэр.
Даниэль начинает громко смеяться, Карл ужасно раздражается.
Карл: Обо всех, да?
Швейцар: Обо всех.
Карл: Тогда как вошел этот человек? Послушайте, я действительно не хочу создавать никаких проблем. Я не буду на вас заявлять, проблемы не будет…
Швейцар: Сэр…
Карл: Вы утверждаете, что этот человек не давал вам денег, чтобы без уведомления пройти в мою квартиру?
Швейцар: Деньги? Какие деньги, сэр?
Карл: Значит, вы утверждаете… Вы же из меня делаете дурака! Послушайте, я не идиот! Я не требую ничего сверхъестественного. Я только требую, чтобы вы признались. Чтобы вы признали свою ошибку и все!
Швейцар: Сэр…
Карл: Просто признайтесь, что вы сделали!!!
Карл очень возбужден, начинает кричать. Даниэль решает вмешаться.
Даниэль: Карл, оставь!
Даниэль успокаивает Карла, отволакивает его в сторону и говорит в полголоса. Карл продолжает кричать.
Карл: Я только хочу, чтобы он признался. Пусть просто признается!!!
Даниэль: Брось. Не делай из себя дурака.
Карл: Я делаю из себя дурака?.. Я?
Даниэль: Kарл!
Карл замолкает, не знает, что делать.
Даниэль: Пожалуйста, успокойся. Оставь.
Даниэль обращается к Швейцару, который нагло продолжает стоять сдесь же рядом.
Даниэль: Послушай, парень, смотри, господин Россман… Как тебя зовут?
Швейцар: Рауль.
Даниэль вдруг обрадовался. Он оборачивается к Карлу с фразой: «Вот видишь!»
Даниэль: Рауль! Да, Рауль, значит, слушай. Мой друг, господин Россман сегодня немного возбужден. У него сегодня такой день.
Даниэль кладет купюру в наружный карман Швейцара.
Швейцар: Да, и погода ужасная, сэр. Ветер и дождь.
Даниэль: Точно. И ветер, и дождь, и все остальное. Очевидно, получилось какое-то недоразумение, какая-то случайная ошибка, правда, Рауль?
Швейцар: Да, сэр.
Даниэль: Отлично. И это больше не повторится, правда?
Швейцар: Да, сэр.
Даниэль: Мне приятно это слышать.
Даниэль похлопывает Швейцара по плечу, отходит и берет Карла под руку.
Даниэль: Теперь пойдем. Опоздаем.
Карл зло отстраняется, но не говорит ничего. Выходит раздраженный.
Швейцар: Остановить вам такси, сэр?
Даниэль: Это было бы замечательно, Рауль.
Швейцар по-деловому идет на улицу, Даниэль идет за ним.
Затемнение
III
В ресторане за небольшим столом (или за обычным для нью-йоркцев столом) в тесном кругу сидят Ирина, Даниэль и Карл. Ресторан являет собой традиционное итальянское заведение, с избранной клиентурой и вычурным обслуживающим персоналом. Ужин уже закончен, Даниэль пьет кофе, Карл допивает вино, Ирина ест огромного размера пирожное. Потому что Ирина — одна из тех отвратительных женщин, которые могут есть что захотят и сколько захотят, но продолжают оставаться худыми и красивыми. Ирина, конечно, высокая блондинка, поджарая, с прекрасным цветом кожи. Но ее красота не совсем классического типа. Короче говоря, русская манекенщица. Она в поношенных джинсах, шикарной блузке, на спинке ее стула висит черная сумочка от Hermes Kelly. Даниэль обнимает спинку Ирининого стула. Он на столько близко от нее, на сколько позволяет человеческая анотомия и современная мебель. Она продолжает сидеть, не проявляя никакого интереса. Даниэль целиком обращен к ней. Пытается говорить в полголоса, однако, рассказывая, он забывается, и, в конце концов, его голос эхом отражается от стен ресторана. Рядом с ними стоит гордого вида официант, который совершенно ничего не делает. Он просто топчется на месте, давая понять своим присутствием, что ужин завершен, и что они должны или заказать что-нибудь еще, или расплатиться и освободить столик.