– …И тем не менее, компаньерос, уж сыграть в лейтенанта Орельяно, как вы изволили выразиться, мы точно сумеем. Ну, если не струсим, конечно…
– Приказывайте, компаньеро командующий! – выражение, застывшее на непроницаемых индейских лицах коммандос, ясно говорило, что последнюю шуточку они, мягко говоря, не оценили.
– Смотрите. Через полчаса эскадра закончит перестроение в кильватерную колонну – курсом на север, вглубь Залива. При этом замыкающий фрегат окажется почти точно на траверзе нашего Шестого причала. Мы атакуем его всеми тремя «шершнями» одновременно и строго с кормы – три катера против одной кормовой пулеметной установки. Один они успеют расстрелять точно, второй – скорее всего, но вот третий за это время доберется до них почти наверняка. Что скажете, компаньерос?
– Да, это может сработать, – кивнул за всех троих Таанта, – а выбирать особо не из чего… Командовать парадом буду я?
– Нет. Я сам.
– Эх… Да вам-то зачем, компаньеро мичман? Обойдемся.
А и вправду – зачем?.. Но пускаться в объяснения Радченко сейчас хотелось еще меньше, чем лезть в кабину обреченного «шершня».
– Ну, – лучезарно улыбнулся он закатному солнышку, – как говорится: «Во-первых, это красиво!..»
– Против этого трудно возразить, компаньеро. Божественный Ворон Йэл – одобряет!
…В точности как и предвидел Радченко, пулеметчики с замыкающего фрегата «Резольюшен» успели расстрелять два «шершня» из трех, но третий исполнил-таки свой долг – «сыграл в лейтенанта Орельяно». Через полчаса безуспешной борьбы за плавучесть «Резольюшен» затонул – однако на дальнейший ход операции «Катапульта» это не повлияло никак. Некоторые авторитетные военные историки пишут, правда, что «самоубийственная атака Радченко открывала всё же перед техасскими и калифорнийскими вооруженными силами некоторое «окно возможностей», пусть и кратковременное»; даже если и так – воспользоваться тем «окном возможностей» все равно не сумели ни одни, ни другие.
– Внимание, компаньерос! Мы, по факту, уже воюем. Как старший по званию, приказываю… Гардемарин Карнеро! Поднять флажковый сигнал: «Командую флотом. Шмидт.»
Нескладный парнишка, все это время не сводивший наполненных слезами глаз с рейда, где бесследно сгинул «Нарвал» со всеми его друзьями, вздрогнул и откозырял:
– Слушаюсь, компаньеро командующий! Просто – «Шмидт»?
– Именно так, гардемарин! Не думаю, чтоб командование наших союзников-техасцев впечатлилось бы от титула «мичман Шмидт»… Теперь так: кто-нибудь в курсе – что у нас с плавучими минами? Вроде, было немножко.
– Именно что – было, компаньеро командующий. Все – на «Нарвале».
– Ясно… Спасибо, боцман… – («И Дядя Сэм уцелел – нет, положительно, могло быть и хуже…») Парни! – (это уже – к механикам, образовавшим тем временем угрюмый кружок с самокрутками.) – А вот не слабо вам, мастеровые, сочинить какие-нито имитации плавучих мин?
– Ими – чего, компаньеро мичман?
– Ну, обманки. Чтоб издаля вид имело.
– Да можно…
– Где-нибудь с полдюжины, и мигом.
– Ну, вы и задачи ставите, компаньеро! – ухмыльнулся в ухоженную бороду старшой мастеровых – Спиридон Лукич Векшин, досточтимый; мастер на все руки, цену себе знает.
– Если вы запамятовали, Спиридон Лукич, – улыбка Шмидта внезапно стала акульей, – мы воюем! Время – военное, и вы получили боевой приказ, неисполнение которого… Дальше – разжевывать?
– Никак нет, компаньеро командующий! – мастер принял даже нечто отдаленно смахивающее на стойку «смирно», мигом сокрыв недокуренную цигарку в необъятном своем кулачище. – Всё сделаем как надо, не сумлевайтесь!
– Отлично. Берите в подручные столько людей, сколько вам потребно: ничего важнее тех обманок сейчас нет. Если чего срочно докупить в городе – вот, держите, – («Слава те, Господи, что офицерское жалованье, вчера выданное, всё при себе – а красотки тут недороги…»). – На ближайший час – главней вас, Спиридон Лукич, никого тут нету. Очень на вас надеюсь.
– Час?! Сроки должны быть мобилизующими, но реальными, компаньеро командующий! – решительно отмёл мастер.
– А давайте лучше с другого конца: реальными, но мобилизующими! Если не за час – так можно с этим и не затеваться вовсе… Ну как – управитесь?
– Управимся, компаньеро. Не посрамим сословия! – верно я говорю, ребята?
– Вер-рна!!
– Компаньеро командующий, разрешите обратиться!
– Слушаю вас, гардемарин, – («Черт, а этого не помню…»)
– У нас ведь есть новые «шершни», три штуки, и торпеды к ним…
– И вы предлагаете переделать торпеды в плавучие мины?.. Мысль интересная, но времени, боюсь, нам не отпущено.
– Никак нет, компаньеро командующий! Я предлагаю – сыграть в лейтенанта Орельяно! Добровольцев хватит.
– Да? И чего ради? Даже если вам очень сильно повезет, вы сумеете разменять три «шершня» с экипажами на один фрегат. Останутся – четыре, и на ход дальнейшей их операции это не повлияет – вообще никак. А вы, гардемарин, обязаны мыслить не как романтический мститель-карбонарий, а как морской офицер: цель, задача, силы, средства.