— Я рада, что вы оба здесь, — сказала Айви, и я замерла, когда она взяла предложенный кий и положила его на стол, эффективно закончив игру. — Дженкс? Мы с Ниной много об этом думали, и я не хочу, чтобы ты выкапывал дневные помещения под церковью.
Дженкс взлетел с тарелки с едой, а его пыльца поменяла цвет на синий.
— Черт возьми, черт возьми, я не такой.
Но Айви улыбнулась, и боль отразилась в уголках её глаз.
— У нас с Ниной все хорошо в старых подземельях Пискари, — сказала она, и я знала, что это правда. — У Кормеля есть свое собственное место, и он чувствует себя здесь как дома. Особенно теперь, когда Нина делает ремонт.
— Рэйч, — взмолился Дженкс, умоляя меня сказать что-нибудь, но я покачала головой, знач, что спорить бесполезно. Дженкс и я переехали на большую мощную яхту Кистена после того, как церковь была признана непригодной для жилья. Парковка на набережной Пискари помогла облегчить надвигающуюся сердечную боль, но о переезде в квартиру Пискари, даже в квартиры на верхнем этаже, не могло быть и речи. Не с такой дерганой Ниной, какой она была сейчас. Попытка вернуть всех нас обратно в церковь была ещё худшей идеей. К нам в дверь стучалось слишком много напуганных людей. Кроме того, для ведьмы проживание с двумя влюбленными вампирами не самый умный поступок, даже если эта ведьма ещё и демон.
Дженкс замедлил крылья, пока их жужжание не исчезло, когда он увидел меня рядом с Айви.
— Сын пукающей феи-шлюхи, — пробормотал он, добавив с горечью: — Извините меня. Дэвид здесь.
Мои плечи поникли, когда он пролетел по посиневшей дорожке к входной двери и включил систему блоков, которую мы установили, чтобы он мог её открыть.
Теплое приветствие Дэвида было приглушенным, и Айви повернулась спиной к двери, и на её глаза навернулись слёзы.
— Это сложнее, чем я думала, — прошептала она. — Даже если Дэвид все исправит, церковь ни за что не станет пригодной для жизни до того, как выпадет снег. Она герметична, и воздуховоды были починены, так что мы не отапливаем снаружи, но город не даст разрешения на жизнь без кухни. Достаточно ли тепло для него в лодке?
Я покачала головой, вспомнив, как медленно он двигался этим утром, сидя на моей дымящейся кофеварке, пытаясь согреться. Постоянная температура ниже сорока трех градусов погрузила бы его в спячку, и, не подготовившись к ней должным образом, его жизнь оказалась бы под угрозой.
— Пока он справляется, но скоро станет холоднее.
Айви наклонилась ближе.
— Он должен переехать ко мне и Нине.
— Да, но он этого не сделает, — сказала я, и она понимающе кивнула. — Если это поможет, я встречусь с Трентом после, — добавила я. — У Рэй и Люси встреча с Эласбет.
— Что? — Айви сказала с улыбкой, прикрыв губы, явно не зная, как обед с признанной колючей матерью Люси связан с Дженксом.
— Сегодня пятница, — сказала я, смакуя мысль о том, что я пережила ещё одну неделю, не разозлив ни одну мировую державу. — Я собираюсь провести выходные с Трентом. Как обычно. Если мне удастся уговорить Дженкса поехать со мной, он сможет переехать на зиму к Джумоку и Иззи. Такое случится впервые у народа пикси. Ему будет хорошо в оранжерее Трента.
Звук крыльев Дженкса раздвинул наши головы, и я почувствовала, что краснею.
— Провести зиму с моими детьми? — сказал Дженкс, когда маленький силуэт Дэвида вошел в церковь и закрыл дверь. — Динь — диснеевская шлюха. Поговорим о пятом колесе.
— Думаю, это хорошая идея, — сказала Айви, кивнув в знак приветствия Дэвиду, который осторожно входил в святилище. Его плечи сгорбились в легком беспокойстве, он выглядел как молодой Ван Хельсинг с длинными волнистыми черными волосами, джинсами, рубашкой и коротким кашемировым шарфом. Оборотни могли входить в святую землю так же часто, как и все остальные, но они явно чувствовали себя не в своей тарелке. — Им нужна вся помощь, которую они могут получить, чтобы сохранить своих новорожденных живыми в течение зимы. У Иззи было сколько, пятеро? — добавила Айви.
Хмурый взгляд Дженкса исчез.
— Пятеро, — сказал он, уперев руки в бока. — Они уже придумывают имена.
Но они не получат их до весны. Новоиспеченные родители были уверены, что они выживут, и я спрятала улыбку, когда он сел, скрестив ноги восьмеркой. Я бы сказала, что он выглядит мило, если бы не знала, что за это он сделает мне лоботомию садовым мечом, пристегнутым к бедру. Мои мысли вернулись ко сну о превращении Дженкса в паука, и я прогнала страх, улыбка исчезла.