Рафаэль был там. Он не заметил, как вошла Джесс, и не почувствовал ее присутствия, что, по мнению Джесс, должно было непременно произойти. Склонившись над очередной распоротой грудной клеткой, Рафаэль объяснял ход операции столпившимся около стола молодым врачам-практикантам.
Джесс подошла к группе у операционного стола. Некоторые сестры взглянули на нее, но не проявили ни малейшего внимания - подумаешь, еще одна сестра-стажер.
Джесс почувствовала неловкость и ненужность своего появления и пожалела о том, что пришла. Следовало бы хорошенько подумать, прежде чем приходить на операцию без приглашения.
Фигуры у распростертого на столе тела, принадлежавшего пожилому мужчине, шевелились и покачивались в едином ритме, подобно оркестрантам одного оркестра. В толпе образовалась брешь, и она во второй раз в своей жизни увидела вскрытое человеческое тело.
Джесс взглянула на открытые, слабо пульсирующие органы и вспомнила, какое впечатление произвело на нее это зрелище в первый раз - каким отвратительно грубым оно показалось ей. Теперь все было иначе. Джесс порывисто воскликнула по-английски:
- Ты прав, Рафаэль, - это прекрасно!
Рафаэль и ухом не повел. Он не отрывал глаз от того, чем были заняты его руки. Пальцы проворно продолжали свою работу.
- Подойди ближе, Джессика, - спокойно позвал Геррера. - Отсюда лучше видно.
Словно проснувшись от глубокого сна, Джесс подошла к Рафаэлю. Высокий молоденький врач-практикант уступил Джесс свое место.
- Смотри внимательно, - сказал Рафаэль. - Все идет прекрасно. - Он отсек желтоватую ткань и, прежде чем бросить ее в чашу, повторил:
- Прекрасно. Очень хорошо... - Потом тем же тоном:
- Итак, ты вернулась. Как надолго на сей раз?
- Надолго, - ответила через маску Джесс.
- В самом деле? - Рафаэль продолжал свою работу.
Джесс услышала, как он сказал второму хирургу по-испански:
- Теперь можно зашивать.
Несколько минут Рафаэль молчал, накладывая несколько швов, потом вежливо спросил:
- Поездка была успешной?
У Джесс сдавило горло. Она не могла говорить о столь личных вещах при всех этих людях и потому лишь пробормотала:
- Да.., да, успешной.
- Что случилось с твоей подругой?
- У нее умер брат. Сейчас она уже в порядке.
Не прерывая работу, Рафаэль кивнул:
- Я рад.
- Я заезжала в Сан-Франциско, - торопливо заговорила Джесс. - Вчера вечером я продала дом. Я привезла договор, чтобы показать тебе.
Геррера продолжал сшивать кожу.
- Хорошо, Джессика. Но что все это значит?
- Я вернулась навсегда. Если ты не против.
Наконец Рафаэль поднял голову. Их взгляды поверх зеленых масок встретились. Джесс увидела, как что-то вспыхнуло в глубине его темно-янтарных глаз, но он произнес только:
- Ты выглядишь очень усталой, Джессика. Как только закончу, отвезу тебя домой.
***
- Боже правый! - воскликнул Фред, уставившись на ванную.
Гвиннет не смогла удержаться и захихикала.
Фред в ужасе уставился на эротические японские рисунки.
- Когда леди Кэт говорила о декадентской ванной, она не шутила.
- Думаю, что нет.
- Ну ладно. Что же мы будем со всем этим делать?
***
Фред мыл Гвиннет с великой осторожностью и нежностью.
- Ты изменилась, - промолвил он наконец. - Я это чувствую.
- Да, - кивнула Гвин. - Теперь я совсем другая. Хотя, думаю, задумчиво протянула она, - теперь я настоящая.
Гвин взяла у Фреда мочалку и принялась намыливать ему спину.
- Хочешь рассказать мне? - нежно спросил Фред.
- Нет. - Гвин смыла мыло с плеч Фреда и, наклонившись, поцеловала его в шею. - Я лучше покажу тебе.
Пылинки медленно кружились и вспыхивали в солнечных лучах, проникавших в спальню через полузакрытые окна, за которыми слышался гул уличного движения. Было позднее утро. Внизу швейцар свистом ловил такси.