Войдя на третий этаж, Север медленно подошёл к уже знакомой, чуть приоткрытой двери… Сердце замерло, руки дрогнули. Шаг… Ещё шаг… Вот, мозолистая рука осторожно, с тихим, протяжным скрипом толкает дверь… Честно, Север ожидал увидеть всё. Огромную пернатую тварь, что громоздилась в самом углу комнаты, отряд бандитов, издевающихся над жертвой, или даже обычное, забравшееся на мельницу животное или птицу… Но не просто приличных размеров помещение, с разбросанными в разные стороны перьями, разломленными жерновами и кучей мелких, рыбьих, птичьих и крысиных косточек на полу... Резкий запах крови и гнили заставил зажмуриться, но тем не менее Север остался, внимательно вглядываясь в каждый самый тёмный угол, возможно ожидая увидеть там тройку злых, голодных глаз…
Молодой человек обошёл подставку для жернов, ощупал стены, осмотрел многочисленные мешки со сгнившей крупой и остатки животных на полу. Из нескольких маленьких круглых окошек лился шёлковый лунный свет, освещая поднятую ввысь пыль... Однако, самого жителя этих мест здесь не было, хотя что-то подсказывало, что человек здесь не один… В какой-то момент, одумавшийся Север решился уже идти обратно, как вдруг…
Крупная, тёмно-багряная капля со стуком упала на вспотевший лоб, растекаясь по веснушчатому лицу резко пахнущими дорожками… И ещё и ещё...! Полный животного ужаса, Север застыл на месте, чувствуя, как встают дыбом его пушистые волосы.
Стоит Безфамильцу резко метнуть взгляд наверх, как он встретится взглядами с сидящим на основании, около маховика, существом, следящим за каждым движением заблудшего человека… В темноте было практически ничего не видно, однако, огромный, блестящий серый клюв навсегда врезался в память молодого человека. Огромное тело со смоляными, потрёпанными перьями сидело под крышей, зацепившись за каркас из толстых брёвен огромными, точно стальными когтищами.
Взметнув хвостищем и грозно ударив им по брёвнам, рассекреченный зверь с рёвом нырнул вниз, на Севера, выставив вперёд когти. С криком дёрнувшись в сторону, Север перекатился по скрипучим доскам и бросился в противоположную сторону от гигантской твари, но запнулся и упал. Резко развернувшись и отползя назад, молодой человек прижался к стене, не в состоянии подняться и добежать до выхода, от окутавшего ноги, леденящего душу страха.
Отряхнувшись от пыли, существо сердито каркнуло и гигантский крепкий клюв оказался всего-то в нескольких дюймах от загорелого лица. Но несмотря на громкие крики, злое битьё хвостом из стороны в сторону и четные попытки напасть на испуганно дрожащего человека, толстая стальная цепь не позволила гигантским когтям разорвать тело своего посетителя. Безумно рыча, хозяин мельницы бился и ревел, а неразборчиво скулящий что-то, Север жался к стене, обнимая чудом не выпавший из дрожащих толстых пальцев фонарь.
В какой-то момент, существо перестало рваться и зашлось то-ли в кашле, то-ли в карканье… Встав на дыбы, оно с яростью попыталось содрать с себя тугой ошейник, но не получив желанного результата, болезненно взвыло и опустошённо опустилось. Тяжёлая туша с грохотом упала пред Севером и высунув язык наружу, стало рвано дышать и слизывать с себя капельки крови, закатывая чуть прищуренные серые, блестящие глаза…
Сперва, ничего толком не понимающий Безфамилец лишь тяжело дыша вглядывался в эти самые дикие, пугающе холодные глаза… Когда вдруг заметил, что третий, самый большой глаз, что располагался на лбу чудовища, вовсе и не был глазом…
Скорее, это был странный, серый нарост, выглядящий как вытянутый ромб со скруглёнными углами, будто бы состоящий из блестящего серого кварца, расколотого наперекос. Нарост тускло, еле-заметно мигал и кровоточил. Багряная жидкость скоплялась в трещинах, стекала вниз, по морде, капала на пол, оставляя грязные кляксы.
- Ч-что ты Второй меня дери т-такое…!? – Прохрипел Север, медленно вставая с места, не отрывая взгляда от болезненно скулящего зверя.
- Кр-к-к-к-к-к-кррр… - Словно отвечая Безфамильцу, ночной гость протяжно заплакал, беспомощно хватаясь лапами за кровоточащий лоб и тщась стереть попавшую в глаза кровь.
Безфамилец с немым ужасом наблюдал за тем, как блестящие, точно железные кости дерут с головы грязные перья, царапают нарост, истошно воют. Зверь извивается в безумной истерике, не понимая, почему стало только больнее… Яростно крутя хвостом и стуча им по полу, вздымая пыль и грязь, гроза города и страх местных мясных лавочек, в прямом смысле этого слова умирал в грязи, путаясь в тяжёлых цепях, точно прокажённый ждущий казни.