- Пш! Сиди смирно! – Замахнувшись трезубцем так, точно тот собирался швырнуть его в зверя, Шон разгорячённо оскалился, когда ночной гость испуганно зашипел, прижимая голову на толстой шее к бревну и топорща смесь перьев с шерстью.
Неотрывно наблюдая за источником столь горячего, угрожающего света, тварь беззвучно разинула слегка дрожащий клюв. Тяжёлые острые когти с треском врезались в деревянную балку, под точно болезненные стоны мельницы. Кровь продолжала течь по морде, затекать в глаза и в пасть, но кажется, зверя не волновало ничего, кроме готовому к бою орудия в крепких ручонках с короткими, тупыми пальцами.
В это же время, воспользовавшийся данным случаем, человек с мешком торопливо и небрежно вытряхивал из мешка крупные, вонючие куски мяса, местами покрытые мерзкой бледной слизью. Действовал он быстро, нервно, то и дело поглядывая на оцепеневшего жителя мельницы.
- Том, быстрее! Сейчас кинется! - Медленно водя ярко пылающим наконечником из стороны в сторону, точно желая загипнотизировать чудовище, Шон тихо прошипел – Первого ради…
- Не торопи меня! – Огрызнувшись, Том, всё так же быстро смял вонючий мешок и бросив на более-менее полную миску с водой беглый взгляд, галопом поскакал в безопасную зону…
Что Север, что зверь – оба неотрывно смотрели на раскалённый трезубец, широко распахнутыми глазами. Но стоило последнему только чуть опуститься и потемнеть, как заложница воющей мельницы с грацией подбитой лани, с гулким грохотом приземлилась на пол и стала жадно расправляться с жирными кусками гнилой говядины.
С одичавшей яростью она разрывала плотные мышцы клювом и быстро заглатывала каждый с жадностью оторванный кусман. В это же время, заключённая с недоверием и злостью поглядывала на охранников, очевидно желая, чтобы те оказались на месте этой зловонной, покрытой белёсым слоем говядины.
- Когда за ней прибудут? – Поинтересовался Шон, с прищуром наблюдая за тошнотворной картиной.
- Осталось времени примерно чуть меньше недели. Нам главное, продержать её тут до приезда господина. – С отвращением вытирая руки о мешковатые штаны ответил Том – Если её вояки поймают, вся наша работа словит пулю в лоб…
- Буквально… - Диковато оскалил зубы Шон, в мрачной ухмылке.
- Зато не мы…
- Ага, нам уготована иная участь… - Вытерев нос рукавом, Шон угрюмо швыркнул – Гореть со своей семьёй…
- У Тебя есть семья??? – Недоверчиво прищурился Том.
- Была. – Шон лишь сухо вздохнул - Предпочитаю думать, что с ними сейчас всё порядке.
Том ничего не ответил. Только угрюмо насупился и кивнул, осторожно хлопая товарища по спине, под чавканье доедающей свой запоздалый ужин твари. Ушли Том и Шон так же тихо и безмолвно, и лишь депрессивные поскрипывания старых ступенек под их ногами отзывались угрюмым гулом по воющей мельнице…
Прошла минута… Две… И вот, всё это время имитирующий мешок с мукой, Север неловко пошевелился, болезненно хмурясь и почти беззвучно щёлкая затёкшими позвонками… Единственная мысль в голове его была одна – «Куда я только что ввязался…?»
Прямо напротив него, стоя к Безфамильцу полубоком, невольная хозяйка воющей мельницы по птичьи запрокинула голову и с жадным клокотанием проглотив последний кусок, внезапно повернула остроклювую голову, глядя на Севера холодным, злым взглядом… Огромный толстый хвост размеренно ползал из стороны в сторону, а тёмные перья и шерсть медленно то вздымались, то опускались с каждым новым, рваным вдохом. Одним лишь своим видом, зверь точно пытался сказать Безфамильцу прямое, острое – «Поди прочь!»
Это Север и сделал… Продолжая жаться к стенке, Север всё смотрел на чуть сутулое создание со смесью, страха, непонимания… Сочувствия…
И даже когда он ушёл, ловко перепрыгивая через ступеньки и шустро исчезая в темноте спящего леса, он продолжал думать о ней… О ней – гигантской, злой и напуганной твари, живущей на воющей мельнице.
Мост, деревня, лес, тропа… Затем, несколько поворотов, дом и гордо стоящие вдали стены Паучьего глаза. Спустя несколько мгновений неловких копошений в замке толстым, местами изогнутым ключом, Безфамилец вваливается дом, с грохотом захлопывает дверь… Уткнув ширококрылый нос в тёмное, давно потерявшее любой запах дерево, Север точно бы болезненно зажмурился. Оскалив зубы, молодой человек шипяще вдохнул и сполз вниз по двери, бессильно опускаясь на колени.
Всю дорогу обратно, он точно находился в другом мире. Не было ни страха, ни беспокойства… Только давящая на черепную коробку тишина и пустота. Даже сейчас, беспомощно завалившись набок, Север до сих пор не мог понять произошедшего. Разве что, только прятал мордочку в крепко обвитые плотными руками колени и смотрел в никуда стеклянными глазами.