— Пусть Игна упокоит, парень, — вполголоса посоветовал Немрос, возясь рядом, — она умеет, королевне тяжко лежать на грубом, нежными ручками, да все ей тяжоло, кроме воздуха. Игна уж десять лет покоит великую Неллет. Иди, старая, делай, чего умеешь.
Даэд отступил, с содроганием наблюдая, как старуха, шепча, перекидывает через низкие балки и крюки шелковые шнуры с мягкими браслетами, потом подтягивает, подвешивая тело принцессы над постелью, так чтоб казалось лежит, с чуть поднятой головой.
Глаза Неллет снова раскрылись.
— Дождь. Он сейчас пойдет.
Немрос ахнул, копаясь в складках изношенного плаща, пряча вещь, которую было достал. Выбежал на середину комнаты, запрокидывая морщинистое лицо. Люди, которые помогали ему, столпились рядом, тоже поднимая лица к тяжелеющему небу.
Вест в дверном проеме стоял, остро разглядывая беспомощное недоумение Даэда, кажется — усмехался.
Сверху запрыскала теплая вода мельчайшими каплями, покрывая все вокруг влажной пленкой. Люди застыли, раскрывая рты и зажмурившись. Старая Игна не отвлеклась, сосредоточенно накидывая петли, но резким движением стряхнула с волос край плаща, подставляя голову небесной влаге.
Даэд облизнул губы. Повернулся к Весту с вопросом на лице. Язык пощипывало, будто хлебнул хорошей выдержанной гранны. И горели скулы, впитывая подарок небес, от которого внутри поднималась тихая радость. Все будет хорошо. Да что там, все уже замечательно! Дивный, прекрасный мир, полный счастья для всех. Мать пустота не оставила своих неразумных детей, принеся им первые дары осени. Небесные дары! Только не прячь себя, стань открытым. Принимай, что дают.
— Раз в несколько дней приходят облака, полные манны, — кивнул Вест растерянной улыбке Даэда, — потому в жилищах нет крыш. Мир кормит нас. Я выбрал его — для всех.
Дождь кончился, небо светлело, наливаясь краснотой. Даэд медленно сел на постель, кладя руку рядом с повисшей ступней Неллет. А Вест сумел! Какой молодец. Он заботится о тех, кого забрал из Башни. Конечно, наверняка тут свои опасности, не зря люди волновались, перечисляя, но, если мир сам кормит, можно их преодолеть. Все обдумать. Сначала поспав. Ужасно хочется спать.
Вест нащупал медальон, висящий на груди, щелкнул блеснувшей крышкой.
— К утру мне улетать. Смотри же, вестник-сенто, запомни все, что поведает тебе наша Неллет. Отдыхай.
Шаги затихали в каменном коридоре, свежий голос окликал кого-то и ему нестройно отзывались дальние голоса.
Даэд прилег рядом с принцессой, закрывая глаза. Такой покой внутри. Все идет, как и должно ему происходить. И пусть куда-то исчезли почти тридцать лет его жизни, не страшно. Неллет сама говорила — до полного совмещения двух миров должно пройти сколько там? Шестьдесят лет? Половину срока он уже одолел. Сейчас они поспят, а после он займется беседами с Неллет, так славно, что Игна позаботилась, чтоб принцессе было удобно.
Сон забирал его, наполняя голову мягкими медленными мыслями. И вдруг разбился, разлетаясь на осколки. Даэд вскочил, тряся рукой и моргая слипающимися глазами.
— Ты! Да что ты себе…
— Нельзя, — зашептал Немрос, опуская руку с тлеющей деревяшкой, — нельзя тебе спать, сенто. Прости старика. Ты обещал беседовать с королевной. А мне… ты обещал мне буквы. Слова, которые пишут!
Он свободной рукой выдернул из-под плаща грубый ящичек, стал тыкать им в живот Даэда, умоляюще кривя лицо.
— Вота, я тут сберег. Но сам не умею. Что за дело-то, парень? Не умею я!
Губы дрожали, лицо кривилось все больше, он заикался, пытаясь выговорить яснее, быстро донести то, что не мог сформулировать. И впалые щеки заливала краска.
— Горе мне! — Немрос опустил голову, — не могливый я стал. Почему так, сенто? Скажи это хоть, а после уж спи. А? Мучаюсь ведь. Не голодом или страхом. К чему, а?
Даэд вытащил из его руки ящичек, открыл плотную крышку. Оттуда, изнутри, пополз, развертываясь, туго скрученный бумажный лист. В тусклом вечернем свете еле виднелись начирканные кое-как буквы.
Игна у постели принцессы дремала, держа руку на петле шнура. И сама принцесса парила недвижно в темнеющем сумраке, казалось, просто спит, белея лицом на подушке. Стояла вокруг безмерная тишина, прерываемая уютным громыханием дальней грозы.
«Это от нее в небе на тучах отсветы, от грозы». Небо…
— Немерос? Куда летит Вест и его люди? На этих кораблях, да?
Старик закивал, жадно заглядывая снизу в сосредоточенное лицо Даэда.