– Очень красиво, спасибо.
– Мама выбирала.
– А ты оплачивал, – с улыбкой дополняю я, а папа пожимает плечами.
– Как всегда. Готова к празднику?
– Осталось только переодеться.
– Сегодня приедет Мустафа с родителями. Скоро и его день рождения, так что можно, думаю, уже поговорить о свадьбе.
Не хочу о свадьбе! Хочу об учебе! Хочу о свободе!
Но в ответ на папины слова я только улыбаюсь и киваю. А что еще мне остается, если он уже все решил?
Вечером я надеваю красивую расшитую золотыми нитями абаю, тонкую шелу, которая аккуратно ложится мне на волосы, чтобы не испортить шикарную прическу. Тина столько трудилась надо мной, что я сама не узнаю себя в зеркале. Глаза как будто не мои, они принадлежат восточной красавице с умело подведенными стрелками и черными длинными ресницами. Нет, все же мои. Но сегодня они выглядят невероятно красивыми, подчеркнутыми умелым макияжем.
Я вхожу в просторную комнату в гареме, где уже расположились все гости женского пола.
– Моя красавица! – восклицает тетя Инас, заключая меня в объятия. – Мустафа в обморок упадет, когда тебя увидит.
Я опускаю глаза и смущенно краснею. Не хочу, чтобы он меня рассматривал. Вообще не хочу его видеть. И, кстати, если я в чем и уверена, так это в том, что сын Инас и Валида тоже не в восторге от нашего предстоящего союза.
– С днем рождения, – наконец заканчивает свое приветствие тетя. – Наш подарок вместе с остальными.
Она кивает на столик в углу, заваленный коробками в подарочной упаковке. Я могу прямо перечислить что там: гаджеты, украшения, снова украшения и еще украшения. Придется покупать новую шкатулку. На самом деле, это хорошо, что у меня так много побрякушек. И я даже люблю их носить. Но, в отличие от мамы, выбираю несколько самых любимых и постоянно ношу только их, а остальные лишь по особым случаям, которых в жизни незамужней девушки не так уж и много.
Приняв поздравления от всех женщин, я надеваю гишуа и вместе с мамой направляюсь в мужскую половину, чтобы мужчины тоже могли выразить свое почтение и пожелать долгих лет жизни. Чувствую себя, словно выставочный экземпляр, на который все будут пялиться. А я ведь даже не смогу поднять глаз, чтобы рассмотреть их всех. Мне можно смотреть только на папу, но его я вижу каждый день. А мне интереснее было бы посмотреть, как выглядит сейчас Мустафа, например. Или другие гости, которые приехали в наш дом. А вдруг там будет какой-нибудь красивый молодой мужчина, который понравится мне больше моего жениха? Интересно, мне бы разрешили променять Мустафу на него?
– А вот и наша именинница, – провозглашает папа, как только мы входим в большую комнату, уже задымленную кальяном. Странно, что здесь такой туман, потому что все окна открыты, да и в комнате стоит мощная вытяжка, но все равно ароматный дым витает в воздухе.
Конечно же, молодым мужчинам – в том числе Мустафе – не позволительно подходить ко мне, так что я принимаю поздравления от старших, покорно кивая и тихо благодаря. Мне так неуютно под всеми этими взглядами, что мышцы подрагивают, готовые в любой момент выручить меня при побеге. И все это время я чувствую на себе прожигающий взгляд. Он как будто сверлит меня в разных частях тела и лица, ни на секунду не отпуская. Думаю, это Мустафа, но сомневаюсь, потому что он никогда на меня не пялился. Наоборот, когда у него была возможность посмотреть на меня, он отворачивался. Неужели ему неинтересно, на ком он женится? Я вот тайком рассмотрела его в подробностях. Правда, почти год назад. Интересно было бы посмотреть, как он изменился за это время. Надеюсь, у меня появится хотя бы крошечная возможность взглянуть на него одним глазком перед свадьбой.
Приняв все поздравления, я разворачиваюсь и иду на выход из комнаты, но ощущение прожигающего взгляда никуда не девается. Повинуясь порыву, я слегка поворачиваю голову в сторону и сталкиваюсь со взглядом мужчины, которого видела пять лет назад. Я точно знаю, кто это. Только иностранец, не знающий наших порядков, может так бесстыдно пялиться на меня.
Я чувствую, как закипает кровь, как всего за секунду румянец покрывает все мое тело. Кажется, даже волосы покраснели до самых кончиков. Наше столкновение взглядами длится всего мгновение, а по ощущениям – вечность. Словно мой приклеился к ирландцу и никак не может оторваться. Я успеваю только отметить красоту его глаз и внимательность, с которой он на меня смотрит, когда скрываюсь за широкими дверями.