– Ничего себе!
Пока двери открывались, гвинец повернулся обратно к путникам, расстегнул молнию и начал что-то искать во внутреннем кармане. Под курткой не было никакой одежды и мальчик разглядел шрамированное грубое тело стражника, который уже достал окровавленную тряпку и начал вытирать с руки кровь. Чтобы засунуть красно-белый платок обратно, гвинец ещё шире отдёрнул полы куртки, и Рамп увидел, что из груди и живота у него торчали камни. Размером они были куда больше, чем на лице, причём один из них был темно-зелёный, а другой синий. Сверху они казались слегка запылёнными, будто покрыты лёгкой дымкой. (Описать лицо выше)
– Тебя не учили, что пялиться некрасиво?
Мальчика тут же бросило в краску, и он отшагнул к отцу, опустив взгляд.
Каменные двери открылись полностью, и путники увидели лестницу, вырезанную прямо в горном массиве. Стражник сделал шаг в сторону, приглашая войти.
– Спасибо, – тихо и виновато сказал Рамп и медленно поплёлся за отцом в темноту.
Зилла прошла за ними, кивнув головой гвинцу, на что тот ей ответил ей тем же.
Лестница была не очень длинная и шла вдоль тёмного коридора. Освещения не было ровно никакого. Воздух был влажный, а в нос отдавало смесью сырости и гнили. В конце коридора был свет, и чем ближе путники подходили к нему, тем громче и разборчивей были слышны чьи-то крики. Их тон и тембр был совершенно разный: высокий и низкий, хриплый и звонкий, грубый и мягкий. Зрителей, судя по всему, пришло достаточно много. Когда лестница кончилась, путники вышли на трибуны огромной арены. Рампу стало не по себе, ведь народу было слишком много. Он ни разу не был на таких сборищах, поэтому прижался к отцу, и, выглядывая, как из засады, начал рассматривать всё вокруг. На трибунах было пять рядов. Ниже, вокруг всей арены, шёл туннель с большими отверстиями, через которые мальчик разглядел стражников. По росту и комплекции он сделал вывод, что это гвинцы. Они находились там для защиты зрителей от того, что происходило на арене. Потолок, высеченный прямо в горе, был достаточно высокий. Свет просачивался через широкие трещины, расположившиеся в случайных местах над ареной. Осмотрев её сверху донизу несколько раз, Рамп начал вертеть головой по сторонам и вглядываться в лицо каждому зрителю. Кто-то разговаривал с соседом, кто-то, сбившись в небольшие кучки, делал ставки, складывая звонкие монетки в одну коробку. Некоторые и вовсе, стояли по одному и с нетерпением выкрикивали короткие фразы. Весь этот гул, раздававшийся к тому же на разных языках, одновременно и пугал Рампа, и вызвал огромный интерес. Из рас зрителей можно было состряпать неплохую солянку.
– Пап, кто они все? – тихо спросил мальчик.
– Смотря где, – усмехнувшись, ответил отец, видя, какое впечатление на сына оказывала вся эта обстановка. – Те, у которых есть шерсть на какой-нибудь части тела – это вулары. Можно сказать, что они наполовину звери. Благодаря своей расе, они могут переходить в состояние, как они его называют – вождя. У каждой семьи этого клана есть животное, которое они подчиняют, после чего, все техники строятся именно на этом. Вон те, – отец показал на группу людей, чья кожа была белее снега, а зрачки горели зелёным огнём. В них читалась какая-то ненависть, которую увидел даже маленький Рамп. – Это клан кинтэ́. У них очень опасные и тёмные техники. Помимо этого, они славятся своей кровожадностью, поэтому связываться с ними – гиблое дело. У них нет ничего святого.
Рамп раньше отца углядел громил с первого ряда. Они были высокого роста, горбатые, а мутно-зелёный цвет кожи создавал впечатление, будто здоровяки только что выползли из болота. Этому так же способствовали то ли водоросли, то ли куски тины, торчавшие из длинных волос, собранных в тугой пучок. Рамп уже собирался спросить, однако Зилла его перебила:
– Так, закрываем рты. Начинается, – с улыбкой отметила она, и облокотилась на перила, идущие вдоль каждого ряда трибун.
Приходилось просто стоять, потому что стулья, вернее их подобие, собранное из каких-то палок, располагались только в самом низу. На них сидели особые гости.
Гул начал быстро утихать. Зрители толкали друг друга, чтобы привлечь внимание, и тыкали пальцами на арену. С правой стороны, из туннеля, в котором стояли стражники, медленно шёл высокий, аккуратно одетый человек. Когда он встал в центр, зрители замолчали окончательно. Рамп подметил, что мужчина был весьма красив. Плавные черты лица, длинные светлые волосы, спадавшие на плечи и чёрное одеяние – по мнению мальчика, всё это придавало ему очень строгий и важный вид. Одежда была настолько чёрного оттенка, что все швы, разрезы и карманы сливались воедино, и Рамп не смог разглядеть, во что именно был одет мужчина.