— Это я-то сука? — кидая в него оружие, спросила девушка. — А сам-то! Я знаю твои планы! Захотел получить трон, когда Люцифер попадет в клетку в теле Сэма.
— Нет, такого не было.
— Не ври, я же мысли читать умею и заползать вглубь сознания, Кроуляш, ибо нефиг! И трона тебе не видать, потому что перед падением в темницу, Дьявол должен будет сразиться с братом в теле Дина Винчестера, однако, я убила этого охотника, — рассмеялась голубоглазая, вспоминая последние минуты жизни старшего из братьев и крики Сэма, не готовому терять самого близкого человека, но Аммит беспощадна, когда метка на ее руке ярко сияет и берет почти полный контроль над демоницей.
Долго пулять ножи в ругающегося демона девушке вскоре надоело, и она переместила его в пыточную, привязав веревками за ноги и руки к кресто-подобной конструкции, а на потолке, забрызганным кровью прежних пленников, нарисовала большую пентаграмму.
Кроули фыркал, Кроули пытался выбраться, обзывал противницу, но ей было плевать. Ей руководило «чудо» на левой руке, а глазницы почернели. Не слушая наскучившего темноволосой демона, она вонзила в его колено меч, который вынула из жакета, после чего проткнула насквозь им ладонь демона, а ему ничего больше не оставалось, как орать от боли и стонать.
На вой из пыточной прибежал Люцифер, идя на звук. Он приметил подругу в одной из камер, думая, как остановить сошедшую с катушек до неузнаваемости голубоглазую, но, увидев, кого она пытает, высоко поднял голову и принялся ждать смерть красноглазого, доверяя выбору демоницы начать пытать тех, кого ненавидит.
***
Расправившись с Кроули финальным ударом в сердце мечом под его «Умоляю, не надо», а позже «гори в Аду, сволочь», Рыцарь поддалась метке чуть ли не на сто процентов, а та повела ее на Небеса.
Ангелы — хранители врат наверх — желали возразить, однако, показав им кровавый меч архангела, Аммит предупредила тем самым, чтобы они не рыпались, иначе убьет. Расступившись перед ней, пернатые затаились за деревьями, а черноглазая со спокойной душой прошла в Рай. По пути ей встретился позитивный Габриэль, а девушка лишь поприветствовала его рукой и направилась в сторону кабинета архистратига.
***
Сладкоежка подумал о том, как спешила демоница, что он хотел поведать кому-то, и попался ему, конечно же, лучший друг — Бальтазар, закончивший тренировать бойцов. Проказник подхватил его за плечо:
— Братан, не поверишь, что случилось!
— Что? Метеорит упал? Михаил добился «да» от Винчестера?
— Да нет! Аммит, подруга брательника, вернулась сюда! — хлопнул в ладоши фокусник, а Бальт его омрачил:
— Это не к добру, Гейб, чему ты радуешься? Она же Рыцарь Ада, ей точно руководит метка! Я читал про это все недавно.
— Черт! Надо спасать от нее Михаила, иначе прощай, брат! — ринулся было Гавриил к старшему архангелу, однако, Бальтазар остановил его:
— Стоп, он вообще-то как бы архистратиг, самый сильный ангел, и еще мужик, а она — баба, так что не волнуйся! — уверил друга он, и они пошли в Эдем. Все-таки чувство тревоги не покидало сладкоежку весь вечер.
***
Снаружи наступала тьма после потрясающе-красивого заката, ангелы разбредались по своим комнатам, как новички, так и старшие, более опытные. Вот и Михаил, с документами в руках и впиваясь в них взглядом, направился к себе. Открыв дверь, он услышал чье-то дыхание и глянул в сторону панорамного окна. Его мягкое сидение было повернуто к нему, и архистратиг, у которого явно день удался, спросил:
— Гейб, проваливай! Не до тебя сейчас.
Кресло медленно повернулось, и на нем показалась темноволосая, глядя на удивленного парня хитрыми глазами и закинув ногу на ногу:
— Приветики, дорогой, — съязвила она, очернив глазницы сотый раз за день.
— Ты что здесь делаешь? — раскрыв рот от неожиданности, спросил архангел, радуясь, что она пришла, внутри. Он давно желал все ей высказать, абсолютно все и вернуть себе навсегда.
— Хочу посмотреть, долго ли ты продержишься во время нашей битвы, — встала с сидушки голубоглазая. — Интересно мне просто, — метка Каина сияла на ее руке как никогда сильно.
— Да брось, ты шутишь, Аммит! Какая драка? Ты же не., — но договорить ему не дали. Рыцарь Ада набросилась на него, повалив с ног, а документы резко разлетелись по помещению. Михаил легко сбросил ее с себя, откидывая к окну и стараясь переубедить:
— Милая моя, угомонись, прошу! Мы же любим друг друга, а ты совершенно этого не подтверждаешь! — умиротворенно призывал ее взяться за ум темноволосый. Черноглазая резко вскочила на ноги, архистратиг сделал тоже самое. Аммит тяжело задышала, выставляя руки по сторонам и раскрывая в ладонях, а также зло смотря на архангела.
— Что ты собираешься сделать? Светом меня заглушить?
Однако, ответом послужил крик, словно ультразвук, от демоницы, и стекло вдребезги разбилось на части, осколки от него полетели во все стороны. Голубоглазый закрылся рукой от них, дабы не испортить вид сосуда. После атаки колющим предметом, Рыцарь Ада впустила в кабинет мощный, холодный ветер, не спеша направляя его на архистратига. Сначала тот просто закрывался, удерживаясь на своих двух, однако, понял, что это бесполезно, пока погодой, испортившейся на плохую с грозами и молниями, управляет темноволосая. Поэтому он, недолго думая, еле подошел к ней и, заломив ей руки сзади, прижал к себе. Но демоница ударила его кулаком по подбородку со всей силы, вырвавшись. Теперь Михаил разозлился, телекинезом ударяя по Аммит ураганной волной, которая моментально упала спиной на напольное покрытие, располагая руки на уровне плеч, чуть дальше от них, а ноги выпрямив вперед.
Михаил навис над ней, говоря:
— Успокойся, Аммит, это творишь не ты, а метка, — на что получил буквально рычание голубоглазой и попытки вырваться. — Аммит! Соберись, дай волю себе, не ей!
Лицо демоницы подобрело, после чего стало сожалеющим и тихо-тихо произнесла, чуть не плача от бессилия против печати:
— Я не могу, Михаил, — на глаза девушки подступили слезы.
— Можешь, просто поверь в то, что все получится! — подбадривал ее парень, вскоре поняв, что результата от этого можно не ждать, и наклонился к ней ближе, несмотря на сопротивление метки. Михаил впился губами в слегка красноватые губы Рыцаря Ада, спустившись к ней на согнутых локтях. Через секунду девушка ответила на сладкий поцелуй, искренне улыбаясь, и взяла лицо парня в свои руки, наслаждаясь моментом с любимым. Печать сдалась, не в силах победить истинное прекрасное чувство, под названием любовь. Ветер набирал обороты, врываясь в кабинет и развевая волнистые волосы Аммит из пучка в хаотичном порядке и их с архистратигом одежду, пока они находилось на полу, в порыве страсти.
В кабинет ворвался Габриэль, все же опасаясь за брата, но тут же вышел, увидев, что голубоглазые вовсе не яростно дерутся, а целуются. Он хмыкнул, сказав себе под нос:
— Я говорил, что вы помиритесь, Михаил.
И довольный ушел в свою комнату, окрыленный хорошим развитием событий.