Девушка задержалась на ступенях элитной клиники в Подмосковье, которую посещала дважды в неделю. Шофер, завидев ее на выходе из здания, сразу же открыл дверь припаркованного у парадного входа дорогого черного автомобиля, но Лея не хотела закрываться в тесном авто и, спустившись вниз, присела на скамейку.
Голова кружилась, как после бессонной ночи или выпитого вина. Но теперь ее кружило не только от состояния, в которое ее погрузили, но и от ароматов весны.
– Спасибо, Антон, – она приветливо махнула рукой водителю, – я немного подышу воздухом, пока отец не вышел. Он еще говорит с Мариной Александровной.
– Хорошо, - кивнул водитель и закрыл дверь машины.
Мужчина вытянулся, сложив руки перед собой и замер у своего железного коня, точно стойкий оловянный солдатик, но сначала ответил ей улыбкой. Антон нравился ей. Несмотря на беду, свалившуюся на клан, он не утратил чувства юмора и при любом случае старался ее поддержать. Девушке даже стало казаться, то он влюблен в нее, но тот никогда не подавал виду, соблюдая субординацию.
Лея подняла глаза к небу – прямо над скамейкой раскинула свои ветви молодая черемуха, а чуть поодаль благоухала сирень. По округе разливался чарующий аромат, и девушка, прикрыв от удовольствия веки, вдохнула его полной грудью.
Это мгновение неги, это состояние покоя и расслабленности было ей необходимо, потому что она знала, как только отец выйдет из клиники - проблемы оживут с новой силой, поэтому Лея так жадно впитывала цветочный майский воздух.
Из приоткрытого окна кабинета Марины Александровны, который расположился на первом этаже, до слуха долетали обрывки разговора ее врача с отцом:
– Это дело уже слишком затянулось, – недовольным голосом проговорил мужчина. – Который месяц она ходит сюда, а воз и ныне там? Она так и не смогла ничего вспомнить, помимо той комнаты и дверей, так ведь? Мы топчемся на одном месте. Откровенно говоря, я склонен к тому, чтобы прекратить сеансы, которые не приносят моей дочери никакой пользы. Она устала от них, я вижу это, знаю...Она упорствует только ради меня.
Лея ощутила, как по коже пробежали разряды электричества. Девушка открыла глаза и посмотрела на левую руку, чтобы убедиться, что кольца нет.
«Слава Богу», – подумала она, успокоившись.
Тема неожиданно свалившейся на нее амнезии вызывала в ней ощущение опасности и тревоги, а особенно, если об этом говорил отец – она начинала особенно злиться, осознавая, что он тоже прилично пострадал во всей этой ситуации, и если кольцо в эти мгновения оказывалось на пальце – дела были плохи. Таящаяся внутри нее ярость, желание отомстить – все это выливалось во всплеск энергии, с которой она еще только училась обращаться.
В прошлый раз она всего лишь мельком посмотрела на его секретаршу, которая оказалась рядом. Теперь девушка находится в Швейцарии в одной из лучших клиник пластической хирургии, а Лею терзают угрызения совести.
Кольцо, которое с того случая окончательно перекочевало с безымянного пальца на цепочку, в эту же секунду согрело кожу в районе груди.
Девушка машинально коснулась рукой этого места. В голове вновь зазвучал вопрос, который мучает ее с того самого дня, как она вернулась на родину – зачем ее возвращения так хотела мать и почему ее бессознательное отказывается вспоминать ответ на этот вопрос?
– Я вас понимаю, Дмитрий Андреевич, – ответила тем временем ее гипнотерапевт и психолог в одном лице, – но проблема не во мне и не в моих методах.
– А в чем же? – отец слегка повысил голос, и кольцо вновь нагрелось под тонкой хлопковой тканью летнего платья, – прогресса-то нет! И, судя по всему, не предвидится! Пожалуй, нам следует сменить врача.
– Она сама не хочет вспоминать, – ответила Марина Александровна.
– Как это? – удивился мужчина, – ведь она сама же и отказывается прерывать лечение. Ничего не понимаю. Если Лея не хочет вспоминать, мы просто прекратим сеансы, да и дело с концом.
– Я не могу вдаваться в подробности, мы с вами много раз это уже обсуждали, есть такое понятие, как врачебная этика. Все, что я могу вам сказать на сегодняшний момент – пока Лея сама не захочет вспомнить, что случилось в тот злополучный день, ни один психолог, психотерапевт или же гипнотерапевт вам помочь не смогут. И основная проблема тут в том, что вспоминать не хочет ее бессознательное, а это прилично усложняет дело. То есть, вы правы в том, что она добровольно посещает мои сеансы, она сама по собственному желанию проявляет волю к тому, чтобы вспомнить, но как только я погружаю ее в события того дня. ее второе “я” блокирует процесс. Так мы действительно не продвинемся ни на шаг. Есть только один способ, как мы можем заставить ее мозг достать из своих закромов наружу эти воспоминания, но он может оказаться довольно травматичным и опасным, тем более, если речь идет о преступлении, которое вы пытаетесь расследовать. Мой долг…..