— Здравствуй, милок, чего это ты позабыл в комнате моей Ари?
— Так это…ну, меня мама просила взять, — мальчик, откровенно говоря, растерялся и устыдился, что его поймали с поличным за таким делом.
— Ох-хо-хо, опять у Гии головные боли? Бедная девочка, — старушка неодобрительно покачала головой, чуть прикрыв глаза. — Пошли со мной, в комнате Арики настоев ты не найдешь.
Кастис едва ли не покраснел от лукавого прищура бледно-серых глаз. Конечно, отрицать трепетность в отношении к девочке он не будет, но его это не радовало. Скандалы с отцом затрагивали здоровье матери, знакомые ровесники молчаливо презирали, взрослые укалывали неодобрительными взглядами. Это не столько выматывало, сколько злило. Все эти люди стали вызывать отвращение за отношение к ни в чем неповинной девочке. И волей-неволей, но синеглазому хотелось бунтовать против отца. Пока его протест выражался слабо, но в будущем планировались великие дела. А сейчас, следуя за Хикари в небольшую кухоньку, мальчик решил для себя, что станет для маленькой Арики главной опорой, стеной, за которой она всегда может спрятаться.
***
Было страшно. Было страшно подойти к ней и предложить помочь донести тяжёлую корзину с корешками. Было страшно посмотреть на окружающую их половину деревни. Было страшно принять его помощь. Было страшно оторвать взгляд от глаз друг друга. Ещё страшнее вместе идти к дому лекаря. Но самым страшным было слышать громкий шепот народа, вскоре перерастающий в настоящий гомон, а после едва ли скандал.
Дети, уже стоя у дверей, смотрели друг на друга с таким диким ужасом, недоумением, но одновременно с этим был восторг и адреналин. И неожиданно для себя оба растянули губы в широченных улыбках, а Арика, шепнув «спасибо», удрала в дом, оставив едва ли не смеющегося мальчика растрепать волосы и в каком-то воздушном расположении духа пойти в лес тренироваться стрелять.
К сожалению, это была их последняя встреча на следующие четыре дня. Мальчик на улицу не выходил вообще. По крайней мере, Арика его даже мельком не видела, хотя проводила на улице почти все время. Старушка по-полному загрузила ее делами, из-за чего казалось, будто надвигается какая-то страшная эпидемия. Руки покрылись мозолями от тяжелого пестика и ступки, волосы пропахли резким запахом трав, а одно из платьев пришлось отложить только для работы в саду, ведь едкие пятна лекарств не вымывались.
Но помимо всего этого был и плюс — пришло время для следующего этапа посадки яблоньки. Сложность состояла в добыче необходимых материалов. Ну, допустим, мох и песок она добыть сможет, а вот труху от деревянных опилок…
Ее можно было найти только в одном месте — местной лесорубке, если это можно так назвать. Ветхая халупа стояла чуть в отдалении, чтобы пыль и опилки не заполонили всю деревню. В ней жил мужик лет сорока — сорока пяти, который занимался резьбой, изготовлением мебели и прочих вещей. Радушием он не отличался, как и все остальные, поэтому нужные материалы придется…украсть?
Да, именно своровать. Стоит ли говорить, что Арика чувствовала себя просто отвратительно, неспешно шагая по деревне. Уже ощущала себя воровкой и от этого становилось так совестно, что впору было лезть на стены. Но с другой стороны, что еще делать? Если она хочет добиться своей цели, то нужно же чем-то жертвовать. В данном случае, своей порядочностью и воспитанностью.
Ари грустно вздохнула, понимая, что будет, если ее поймают. Но что оставалось делать? Без каких-то жалких опилок ее планы могут осыпаться крахом, поэтому она рискнет. Назовут воровкой? Что ж, ладно, и не такие слухи ходят. Так что ничто не помешало рыжеволосой собрать всю волю в кулак и мышкой шмыгнуть в сторону густого леса.
Пару раз мельком видя эти места, девочка запомнила все довольно подробно: с какой стороны подойти, где проскользнуть, а где нагнуться, куда ступать не стоит и в каком месте сделать прыжок. Однако большинство знаний не понадобилось, так как мастера по дереву даже не было на месте. Тонкие пальцы коснулись крупного замка, покрывшегося едкой ржавчиной. Сама она такой не снимет, если только попробовать леской…
— Ты что здесь делаешь?
Невнятно пискнув, девочка оборачивается в сторону звука, видя перед собой недовольное лицо Кастиса с каким-то ящиком в руках. Она растерянно огляделась, обняв руками плечи, и тихо пролепетала: