Бьернссон запер наружную дверь, пояснив: удобно, когда кабак — твой собственный.
Они уселись снова, с пивом пяти сортов, вином и закуской. Розовая ветчина, зелень, сыры, включая и мюсост. хамонья нога на подставке с вонзенным в дерево острейшим северным ножом, свежайшие круглые хлебцы и круассаны для дамы.
— Не вздумайте только заплатить, озверею, — пригрозил хозяин. Сдул пену и залпом опустошил хрустальную кружку темного.
— Ни-ни, не волнуйся, на халяву уксус сладок, — сказала Даша, наливая настоящего пльзенского, — мальчики, у меня идея. А если там где-то и правда есть хранилище… что ли. Конечно, найти его по запаху или магнитометром на таком просторе вряд ли. А если искать по косвенным признакам?
— О валькирия, изволь пояснее, наши чугунные лбы пощади, — сказал Данил.
— Изволяю. Вокруг маленького амулета оживает всякая живность. Мухи, блохи, мышки-норушки. Причем отличить их от настоящих просто, поймай да отнеси подальше и… бах, — Даша прикончила кружку и перевела дух. — А если амулет не один? Если там целые залежи? Сколько их разведется?
— Вообще-то два амулета действуют сильнее и дальше, — сказал Ольгер.
— Ты пробовал оживить ну, своим присутствием и вот этим, бракованным одновременно?
— Пробовал и давно. Всегда и неизменно порченый срабатывает первым. Может, потому что он хм, снаружи. Но извини, доставать свой не имею желания.
— А ведь гениально, Даш. — Данил поставил кружку, — Погоди, если вместе с живой живностью, да еще оживает дохлая, в таком месте будет всякой мошкары и мышей раза в два или три больше. А то и в десяток. Про более крупную живность не говорим пока.
— Ольгер, — сказала Даша, — зимой ведь оживленные твари не ложатся в спячку? Ты проверял?
— Само собой. Нет, такие же бодрые. Правда, искать мышей и блох под снегом…
— Ну, ждать до снега может и слишком… — Даша задумалась, — таак… тут пожалуй я могу помочь. Обычно между нами, журналюгами, свои связи. А уж питерских я знаю, и они меня.
— Поклонники? — Данил прищурил багровый глаз.
— Не ревнуй, они зануды или фрики. Но узнать, нет ли чего странного в тех местах, я вполне смогу. Интересно, ваши тут помогут?
— Плясуна я спрошу, но он, вроде, в тех местах не бывал, все по заграницам, — сказал Оле. — Выходить на контакт с другими я бы пока не стал, там все сложно. И Майю трогать не надо. Даже тебе.
— А что так? — Даша удивилась.
— Она против любого прироста нашего брата. Нет, с вами все сложилось удачно, но не всегда так бывает. Сами понимаете. Мешать мне не будет, но и помогать тоже. Где-то у нее был нехороший опыт, я думаю.
— Бессердечная хуже Аренка… — Даша стукнула кружкой. — А я-то ей как подруге…
— Просто прагматичная стерва, — сказал Ольгер. — С бритвой Оккама за пазухой. Зачем множить немертвые сущности без необходимости? Да я один поеду. Чего откладывать? Хотя помощь бы пригодилась.
— А если я с тобой? — Данил подумал, сколько лет викинг ждет и надеется, хотя надежды и нет. Кой тролль, как он говорит. — Даш, отпустишь ради такого дела? А я тебе лишний годный амулетик привезу. Он и живым на пользу, так ведь.
— Майя за тобой приглядит, тут не откажет. Ты ей нравишься, — сказал Оле.
— Охти мне, — вздохнула она, — он уже смыться норовит, ай, ну раз сама ввязалась. Береги себя.
— Это ты береги себя, луна моя, — сказал Данил и поднял кружку: — За тебя?
— И за удачу?
— Скол! — сказал Оле, и они выпили.
Данил как-то не ждал, в восьмом часу утра гоня электроконя в Су-Псех, что викинг живет настолько небедно. Хотя один бар сколько стоит. Но — двухэтажный кирпичный особняк с башенкой, под зеленой крышей, за высоким зеленым забором. На шпиле башни крутился флюгер — черный железный драккар с надутым парусом.
Только он остановил Зеро у сдвижных зеленых ворот, из динамика на столбе донеслось: «К троллям, ты вовремя, заезжай в гараж!»
Ворота откатились, открывая бетонированную площадку перед встроенным в дом гаражом. Рольставень гаражного входа оказался поднят, и он направил байк туда. Тем более начинался мелкий моросящий дождишко.
А недурственно, сделал вывод Данил, оставив байк сбоку от входа. Гараж мог вместить небольшой танкоремонтный завод. Правда, стояло там только несколько машин.
Шикарный «Кадиллак Эльдрадо» 77 года, вишневый, с белым верхом, пара квадроциклов, три мотоцикла, один как бы не антикварный «Харлей», черный и хромированный. Спортивный белый «Ниссан» купе. Пара непонятных немаленьких агрегатов под чехлами и матовый черный пикап-внедорожник, лифтованный, на зубастой резине, с «люстрой» на кабине и алыми буквами «JMC» на радиаторной решетке. На кузове, под алым силуэтом летящего ворона, Данил прочел алым «Huginn».