Также к письму прилагалась краткая инструкция по открытию портала. Чародейка уже видела, какие манипуляции производил Залктис, и, достав необходимые ингредиенты из мешочка раздраженно, но с толикой любопытства принялась выжигать пальцем символы, описанные в письме. Амулет она со злостью отбросила под лавку.
Когда портал загорелся, она, зажмурившись, сделала шаг и ее нос тотчас защекотал знакомый аромат. Открыв глаза, она увидела целый луг, без пустот усыпанный растущими на нем луговыми травами и цветами, их количество разительно отличалось от того, что она когда-либо могла найти в лесу, бродя там целыми днями. Картина шокировала ее. Пройдя несколько шагов и дотронувшись до травы, она обратила свой взор к небу. Небо струилось бледно-голубым светом, точь-в-точь как в измерении, созданным руками Залктиса.
«Значит, он сотворил его специально для меня – подумала девушка. – Это трогательно, но зачем мне все эти растения, если в лесу они живые, настоящие, питаются солнцем каждый день, дождевой водой с неба, их опыляют пчелки. У них там настоящая жизнь, а это… лишь искусственное ее подобие.»
Постояв еще пару минут, чародейка с уверенностью шагнула обратно в портал. Перечитав письмо от мужчины, она принялась ползать на коленях, разыскивая украшение.
«Все же, он сделал это искренне. Если бы ему было наплевать, то я получила бы в подарок шелковое платье или другую безделицу из путешествия» – про себя рассуждала девушка.
Вечерело. Закончив дела пастуха, Харлин неторопливо возвращался к деревне. Всю дорогу он нервно сжимал и скручивал травинки, продумывая и представляя грядущий разговор. Нужно было это сделать, но хватит ли ему духу вернуться обратно домой?
Глава 25
Сгорбленная фигура склонилась над столом. Изящные мужские пальцы побелели, вцепившись в деревянную поверхность. На столешнице водой разлились очертания: вдалеке, он увидел чуть расплывающийся образ юноши, который, приближаясь, становился все четче. Залктис в бешенстве ударил кулаком по отражению.
Завидев чародейку, Харлин не смог не расплыться в улыбке. Колосок, который он едва придерживал в своих пальцах, раскачивался, вторя его поступи. Подходя все ближе и ближе к девушке, он мысленно отсчитывал шаги. Вот он может различить ее улыбку. Еще несколько шагов – становится заметен озорной блеск ее глаз. Еще ближе. И вот, уже ветер приносит юноше ее запах.
Подойдя так близко, что протяни руку – и он мог бы обнять девушку, Харлин остановился. Счастливое, но задумчивое выражение так и застыло на его лице. Тоненькая ножка колоска все сильнее и сильнее дрожала в его пальцах. А в голове пульсировала лишь одна мысль:
«Что если я ее больше не увижу?»
Несколько раз он порывался начать разговор, но только захватывал губами воздух, подобно выброшенной на лед рыбешке. Чародейка же, молчала, вперив в него строгий взгляд. Все сильнее заминался в крепких пальцах колосок.
– Кажется, я нашёл способ сделать наши встречи ещё реже, чем они были, - начал он, обрамив слова робкой улыбкой. Молодая крестьянка вся встрепенулась. Больше откладывать было нельзя.
Сделав глубокий быстрый вдох, он на выдохе промолвил:
– Пора мне возвращаться.
Ее пальцы резко сжали корзинку.
– Уже?
Язычок холодного ветра пробрался под кожу, лизнул проступившие мурашки.
Юноша понял, что не сможет больше вымолвить ни слова. Молча кивнув, он поправил свою котомку, и они с чародейкой, не сговариваясь, одновременно стиснули друг друга в объятьях.
– Обещай, что мы еще увидимся, – как она не старалась держаться, предательски дрожащий голос выдавал.
– Обещаю.
Как только сумрак опустил свои мягкие лапы на королевство, Залктис уже стоял возле двери юной волшебницы. Деликатно постучав, он элегантно протянул ей руку, без лишних слов предложив последовать за ним. Все еще находясь в смятении, она не знала, как реагировать на мужчину. И, скорее, по-привычке, чем по большому желанию, подала ему руку и вышла с ним за дверь.
Подстраиваясь под его шаги, чародейка заметила, что путь их лежит к лесу. Ее мысли витали где-то далеко, вспоминая прощание с Харлином. Почему-то она решила, что сейчас они дойдут до полянки, и начнут обычную для девушки тренировку чарам. Но не заметив легкого жеста руки Залктиса, внимание ее привлекли светящиеся жуки. Совсем не такие, какие привлекали когда-то путников на болота. Эти светляки мерцали таинственным сизым огнем, присаживались на деревья, листву, будто фонарики освещали путь Залктису и его спутнице. Невольно залюбовавшись на жучков, девушка вдруг услышала шелест и не почувствовала веса на своих ногах. Опустив взор, она ахнула. Вместо обычного платья, стан ее был облачен в богатый наряд. Черное платье из тяжелого плотного шелка было украшено изумрудной вышивкой, изображающей узоры из виноградных лоз и листьев, сочетаясь с красотой амулета. По всей длине рукавов располагались мелкие жемчужины и драгоценные камни. Юбка струилась вниз, обнимая каждую травинку и листок на сырой земле, а шлейф торжественно тянулся вслед за девушкой. Роскошный бархатный плащ цвета лесной опушки после заката ласкал ее плечи, укрывая от холодных капель. Сам Залктис облачился в строгий костюм, расшитый зелеными сверкающими нитями, под стать чародейке. Спутники шли и шли сквозь заросли зеленых папоротников, минуя покрытые мхом стволы деревьев.