Или, как я теперь понимаю, он может делать, что хочет, а я — сохнуть по нему.
Разбежался.
Ладно, дома допишу, ИМР скоро. Скучища, да еще на две пары.
Проклятье!
Забыла дома тетрадку по ИМР. Придется в дневнике писать. Прости, дневничок, ты многое от меня вытерпел, потерпи, пожалуйста, и это. Вот сейчас Циклоп придет, ручаюсь, ТАКОГО я в дневник никогда не писала.
Забавно, Никита один сел. Клеился к Лерке, клеился — и на тебе. Интересно, она его отшила, что ли? Хотя какое мне дело? Он теперь свободный, пусть делает, что хочет.
Ну, все-таки интересно.
И Лерка какая-то странная сегодня. Тряпки напялила отпадные, но не накрасилась. Сидит мымра мымрой. Я и то красивее.
(Стилизованная львица с бантиком и сердечком в лапках.)
ЭТО Я!
Может, случилось чего. Лерка, говорят, разборчивая. Дала Никите по морде и все дела. Это я, дура, слушала его, развесив уши. И млела.
А он наверняка ей то же самое плел: устал от траха без любви, хочу, чтобы чувства были, чтобы не как обычно— «сунул, вынул и бежать» (зачеркнуто) «пое…» (жирно зачёркнуто, конец слова замазан) потрахались на раз, и все. Хочу, как у людей — по-настоящему. .
Лерка хоть и блатная, но не дебилка же (два последних слова обведены кружком, на них указывает стрелочка).
А САМА?
(Почерк становится ровным, разборчивым.)
ИСТОРИЯ МИРОВЫХ РЕЛИГИЙ
Лекция 29
Ведущий — проф. Бердан
Нет, лучше так:
Ведущий— проф. Циклоп :)
В конце восьмидесятых, когда наметился крах коммунизма, в том числе и как общегосударственной религии, российский народ оказался перед некоей идеологической пустотой. Стало не во что верить. Сначала возникшую пустоту люди стремились заполнить традиционным для России православием.
Ага, помню, как все в церкви ломанулись. Маманя моя в первых рядах. Хотя если б не та тетка шизанутая, неизвестно еще, как дело повернулось.
В начале девяностых годов волна окрещенных окрепла, превратившись в поток, стало неожиданно модным быть православным. Соответствующие цифры приведены в моей брошюре «Посткоммунистические религии: первая волна». Желающие могут ознакомиться.
Циклоп в своем репертуаре. Понимай так: желающие могут прикупить книжку. Ищи ее теперь, небось давно уже в макулатуру выкинули. Придется, блин. Говорят, на экзаменах он очень любит, когда его «труды» цитируешь. Сразу покупается, млеет и рисует пятерки пачками.
Церковные иерархи потирали руки и приготовились заслуженно почивать на лаврах. Почти никто из высшего православного духовенства и пальцем не пошевелил для того, чтобы хоть как-то позаботиться о миссионерстве, о пропаганде религии, выражаясь сегодняшним языком. Никто не обеспокоился даже тогда, когда волна нововерующих стала спадать, пока не уменьшилась, наконец, до жиденького ручейка.
А ведь все объяснялось просто. Коммунистическая идеология прочно засела в головах у граждан бывшего СССР, заменив к середине двадцатых годов православную веру. «Пролетарские» ценности стараниями того же Сталина, к сожалению, не исчезли совсем, а трансформировались в род «коммунистической» псевдорелигии, со всеми полагающимися ей атрибутами, довольно неуклюже маскирующимися под традиционные православные догматы: троицей «богов» (Маркс — «отец», Энгельс — «дух святой», Ленин — «сын», воплотивший всю полноту «отца» в практическую идеологическую «телесность»), «святыми мощами», своими «угодниками и мучениками», «крестными ходами» и так далее…
Именно поэтому коммунисты с такой яростью боролись с духовенством, храмами, религиозными святынями. Появившиеся на рубеже двадцатых-тридцатых годов — как промежуточный вариант — многочисленные реформированные и «красные» церкви тоже попали в число врагов. Новой идеологии не нужны были союзники: ни вынужденные, ни сознательные — никакие! Только полная и окончательная победа.
Новые власти тогда сработали очень четко, заменив православные праздники многочисленными Днями Труда, Взятия Бастилии, Первомаями, лики святых — Бородатой Троицей. Роль великомучеников сыграли убитые коммунисты-иностранцы, деятели Интернационала, полководцы Гражданской войны (Роза Люксембург, Карл Либкнехт, лейтенант Шмидт, Чапаев, 26 Бакинских комиссаров). Нетленные мощи тоже получили свое воплощение в коммунистической религии — забальзамированное тело первого вождя.
Во наперечислял! Все и не упомнишь. Ну, ладно, в брошюрке той наверняка есть.
Сомневающихся и недовольных быстро ликвидировали. В свое время так же, кстати, поступали и русские князья, огнем и мечом заменявшие традиционное язычество на греческую веру. Но тогда христианство было еще молодо, и не стеснялось в средствах для расширения паствы и защиты «своего рабочего» пространства. С тех пор православие обрело терпимость (даже староверы вошли в Русскую православную церковь на правах автокефальности), да и не оказалось на рубеже эпох во главе церкви людей, подобных Никону или Сергию Радонежскому.
Люди в массе своей никогда бы не пошли в православие просто так. Изначально неверующие россияне — или, точнее, бывшие граждане СССР — привыкли, чтобы их агитировали, зазывали, агрессивно, с напором, часто с угрозами, чтобы каждого отдельно приглашали вступить в партию, комсомол, наконец.
Поэтому середина и конец девяностых в России отмечены бурным расцветом всяческих нетрадиционных религий и сект. Адвентисты, кришнаиты, муниты, мормоны, свидетели Иеговы, «Белое братство», Секо Асахара и все прочие плодились на многовековой православной вотчине, как грибы после дождя. Сила новоявленных религий была в миссионерстве. Адепты проповедовали на улицах, чуть ли не за руку тащили людей на свои обряды и заседания, привлекали необычной одеждой, красивыми лозунгами, а то и хорошо продуманными ходами.
Например, кришнаиты на каждом углу заявляли о своем пацифизме, что, естественно, привлекало внимание молодых парней призывного возраста, которым никак не хотелось идти в стремительно деградирующую Российскую армию.
Сегодня мы рассмотрим примеры некоторых наиболее многочисленных сект, активно действующих на территории современной России.
Первый пример — секта «свидетелей Иеговы», или, по изначальному названию, «Общество Сторожевой башни». Общество основано в 1884 году владельцем галантерейных магазинов Чарлзом Тейзом Расселом (США). Еще в юности Рассел увлекся учением о скором конце света адвентистов седьмого дня, которые первоначально назначили Второе Пришествие на 22 октября 1874 года.
Фу, скучища какая! Болтовня одна. И, по-моему, только одна я, дура, записываю. Сашка записочки по рукам пускает, парни на заднем ряду вообще в карты режутся. Лиля с Егором делают вид, что слушают, Лилька даже пишет что-то… Только руки у Егора под партой и глаза почему-то масленые, а Лилька жмурится от удовольствия и вздрагивает. Вот интересно — он ей коленки гладит или уже в трусики залез?
Ой! Никитка на меня посмотрел. Подмигнул даже. Тоже, небось, сладкую парочку углядел. Ну-ну, пусть надеется. Уж ему-то точно ничего не светит. Да и сидит через три ряда, незаметно не пересядешь. А если полезет, Циклоп так разорется, что на третьем этаже будет слышно.
И не дамся я. Счаз! Вот еще. Даже думать противно.
Не дам себя трогать.
НЕ ДАМ!
Да и вообще: я же сегодня в джинсах, а не в юбке. Облом Никите! Так ему и надо, козлу. Не буду на него смотреть больше, а то еще подумает невесть что. Лучше Циклопа послушаю. Он, может, и старый, зато умный. И руки у него точно не потеют.