Откинув капюшон волшебницы, магистр провёл большим пальцем по её щеке.
– Начертания ожогами? Необычно.
– Я много тренировалась, было очень тяжело, – страдальчески вздохнула Астра.
– Как я соскучился, без милой племянницы мой замок опустел… Её очередь через час, посидим немного?
Энтинус пожал плечами и достал трубку.
– Ты у меня молодец, всегда работаешь за троих. Я наказал упаковать твои вещи, но так и не дождался письма с адресом. У вас что-то приключилось?
– Нет, дядюшка, прости, заняты были.
– Ну, расскажи хоть, как прошло? Хорошо ль тебе жилось в поместье Энтинуса?
На слове «поместье» девочка едва сдержала смех, сделав вид, что поперхнулась.
– Его дом… неплохой, в нём много волшебных диковин и устройств. Представляешь, я ковёр печеньем прожгла, но дырка заросла сама собой!
– Опять двадцать пять?! Сколько раз повторять: пока учишься, будь добра пользоваться тем, что изобрели другие. Менять начертания под силу лишь полноправным магам! А если бы ты мэтру дом спалила?
– Да какие начертания…
Росса запнулась, взглянув на учителя через плечо, тот отрицательно покачал головой. Воспроизвести написанное в книжке может любой неофит. Взрывы – прямое следствие ошибки или того, что маг решил поэкспериментировать. Дитя Истины знал: племянница пытлива, получая знания, она старается выжать из них максимум. Свою правоту маленькая мисс могла бы доказать только доверив магистру тайну: начертаниям Энтинус её почти не учил. Поэтому, сжав кулачки, она тихо произнесла:
– Прости, дядя…
– Ну что ты, что ты, я сам таким был, молодым и горячим… Хотя сейчас эти воспоминания больше напоминают сказку. По щёчкам вижу – ты хорошо кушала, – старик погладил девочку по голове.
– О, да! Наставник такие блюда готовит, тебе точно понравятся!
Астра без устали продолжила рассказывать об увиденных чудесах. Она не до конца понимала, о чём можно рассказывать, а о чём – нет, поэтому периодически посматривала на учителя. Дитя Истины внимательно слушал. Охая и причмокивая, он изредка вставлял «Немыслимо», или «Вот это да!».
– Вот… как-то так, – отпив воды из фляги, закончила историю волшебница.
Наставник уже какое-то время ехидно улыбался, наблюдая, как подопечная прыгает на месте от переполняющих её эмоций. Заметив это, Росса слегка покраснела и постаралась успокоиться.
– Спасибо вам, Энтинус, меня связали обязательства, и я не смог бы дать племяшке то, чего она хочет.
– Мне не сложно.
– Между прочим, здесь и моя заслуга имеется! – задрала нос Астра.
– Да-да, деточка, конечно! Ты так выросла за месяц, сила прям-таки струится, скоро меня перегонишь!
– О! Значит, ты тоже можешь видеть…
[Молчи!] – телепатически крикнул Энтинус, заставив волшебницу зажмуриться от боли.
– Тебе плохо, милая? – заботливо поинтересовался пожилой маг.
[Он тебя хвалит не потому, что может видеть потоки маны, а от большой любви. У родных работа такая – льстить.]
[Ещё раз рявкнешь, во сне задушу!]
– Не беспокойтесь, мэтр, она устала, да и ожоги болят.
– Ох, как я понимаю, сам прошёл через это, – покачал головой магистр. – Кстати, чем вы прожигали эти линии? Такой интересный рисунок.
– Профессиональная тайна, – гордо заявил чародей, на что подопечная одарила его самым презрительным взглядом, на какой была способна.
– Вы правы, как бестактно с моей стороны. Помню, как мой отец, Обозревающий Небеса, чертил на моей коже первые заклинания, вкалывая жгучие кислотные эликсиры. Метод старый, всем известный, но действенный, хоть и в той же мере болезненный.
– Считаете, я поспешил с начертаниями на теле?
– Отнюдь, я и сам уже подбирал для племянницы подходящий рисунок. Её матушка против обучения была, поэтому и медлил, но без этого настоящим магом не стать вовсе.
[Вовремя я появился, да?] – спросил Энтинус, с насмешкой глядя, как глаза ученицы наполняются ужасом.
Девочка ничего не ответила, только коротко кивнула.
– Что же, был рад побеседовать, но пора и честь знать, – старик хлопнул себя рукой по колену и встал.
***
– Дочь почтенного рода Заубер, госпожа Росса-Белия-Астрату! – торжественно объявил невысокий волшебник с коричневой бородой, держа перед собой длинный пергамент.
Объявление прозвучало после выступления Далты, того самого сына пастуха. Юноша был бесконечно далёк от знати, но дворянский титул его наставника позволил ему выступить в этой зале. Безукоризненно исполнив заклинание волшебной шпаги, парень сумел вызвать сдержанные аплодисменты профессоров. Дитя Истины вырезал на руках пастушка полумесяц и звёзды, окружив их множеством волшебных рун. Изначально дядюшка Астры собирался представить коллегам свою племянницу, но внезапный визит Энтинуса спутал планы. Ему пришлось в спешке готовить другого студента. Раны от разрезов и инъекций плохо заживали, гноились. Кожа вокруг начертаний приобрела фиолетовый оттенок. Наблюдая, как Далта мучается, Росса не могла сдержать отвращения. Она понимала, что чуть не оказалась на его месте.