— Ну, давай подведем итог. Нами выдвинуты три версии.
Первая: преступление совершено лицом, освобожденным из мест лишения свободы по отбытии наказания или условно освобожденным от наказания с обязательным привлечением к труду. «Пальчики» с «райских врат» храма надо проверить по милицейской картотеке. Посмотреть, нет ли кого из работающих «на химии» в поселке «Химволокно-2», кто в прошлом специализировался на хищениях церковной утвари и икон.
Вторая версия: преступление совершено морально разложившимся лицом с целью сбыть краденое и уйти в запой. Проверить с этой точки зрения городских алкашей, а также пьяниц окрестных сел.
— Это ж сколько людей проверять придется? — усомнился Деркач.
— Кажется, что много. Пьют действительно почти все. Но не все руку на храм поднимут. Народ-то у нас в районе все же пьющий, но православный, совестливый.
— Вашими бы устами...
— Значит, проверить пьяниц, я сказал! И точка. А также душевнобольных.
— А это зачем?
— Был у меня в практике случай, когда батюшку убил и иконы из церкви украл и утопил в пруду сумасшедший. Иконоборец, так сказать. Так что проверь. Сейчас из-за нищеты областная психбольница далеко не всех, кого бы надо, в стационар кладет. Проверь также, не появилось в городе какой секты сатанинской или тайной политической организации, которая бы ставила своей целью бескомпромиссную борьбы с православием.
— Ну, вы придумаете, Александр Петрович...
— Я сказал, проверь! Сам не думаю, что версия перспективная. Но проверь.
Третья версия: преступление совершил кто-то из родственников церковного сторожа на бытовой, так сказать, почве. А иконы украдены, чтобы нас со следа сбить...
— А если все же в основе именно кража старинных икон, и сторож убит, чтобы устранить единственного свидетеля? И убийство, и кража — дело рук профессионала.
— А «пальчики» на «райских вратах»?
— «Пальчики» — инсценировка. Чужие пальчики.
— Молодец. Хотя не слишком ли много инсценировок для маленького районного городка? Как считаешь? Что это вдруг все «высокие профессионалы» криминального мира в Рудный зачастили? Или та же банда, что за старинными перстнями охотилась?
Деркач стыдливо понурил кудлатую голову.
— Нет, сынок. В инсценировку не верю. Не потому, что вещь невозможная. Проверите с Ваней и эту версию. Но не верю в такие совпадения. Не верю.
Шустрый Ванечка одной рукой, как говорится, чай заваривал, другой документы печатал; одной рукой чай разливал, другой документ на подпись прокурору города подсовывал.
— Красиво работает, — горделиво кивнул на ученика Деркач. И уже самому Ванечке, шутливо щурясь: — Будешь таким быстрым, присвою лично чин «Деркач I категории».
— Вы все обещаете, товарищ юрист первого класса, — отшутился Ванечка.
Молча отхлебнув чаю из стаканов в анодированных подстаканниках, переглянулись, одобрили крепость заварки.
— Ну, что, будешь спорить, как Жеглов в «Место встречи изменить нельзя», или, как Шарапов, побежишь лично Авдеева освобождать?
— Ни то, ни другое. Авдеев — не агнец невинный. Освободить освободим, но егозить перед ним не будем. Не зря, ох не зря он дурачком прикидывался. Уверен: знает он тех «монашек», помнит их в лица, а примет не дает, со ссылкой на помутнение рассудка. Так что пусть Семенов его освобождает. Ему как раз по стажерскому чину с такой шелупонью возиться.
— А нам всем, сынок, по чину с всякой дрянью возиться, — поправил его Мищенко. — Так что от чина специфика ремесла нашего не зависит.
Прокурор посмотрел с сожалением на ставшее печальным, как у красной девицы, красивое личико Ванечки Семенова. На лице было написано, как ему неохота тащиться в СИЗО освобождать на ночь глядя Авдеева.
Но надо, значит, надо. Как договорился с Петруничевым, тут же перезвонил ему. Тот обещал с утра взять квартиру Авдеева под наблюдение. Ванечка еще посомневался: может, надо бы настоять, чтоб люди Петруничева встретили Авдеева у ворот СИЗО и «довели» до дома, но знал, как хреново с людьми в УГРО, знал, что недосыпают ребята и так, а тут еще Авдеев этот, сволочь, судя по всему, редкая. Ничего с ним за ночь не случится. Ему и идти от СИЗО до дому минут десять. Так что Авдееву уже завтра такая возможность представится: нарежется, пойдет к вокзалу шалав клеить, тут его хулиганствующие подростки, конечное дело, могут побить. Но не убьют, однако. Опять же завтра. А сегодня... Ничего сегодня с Авдеевым не случится.