— Я вам много чего говорил, да вы не то слушаете.
— Это у нас избирательная реакция такая.
Андрей сказал и сам удивился сказанному. Удивился и Фредди.
— Это у тебя откуда?
— А сам не знаю, — пожал плечами Андрей. — Слышал, видно, как-то и вот, запомнил. Смешно, глупость всякую помню, а главное…
— Ничего, — тихо сказал Фредди, — всё вспомнишь. Со временем само всплывёт.
Андрей хотел что-то сказать, но только усмехнулся и громко позвал:
— Эркин, ты где там?
— Вас жду, — спокойно откликнулся Эркин.
Он уже был готов. В сапогах, в джинсовой куртке, даже шляпу надел.
Андрей быстро натянул сапоги, накинул куртку так, чтобы был виден нарядный пояс.
— Довёл нож до ума? — усмехнулся, обуваясь, Фредди.
— На чём показать? — готовно предложил Андрей.
— Починка за твой счёт, — с улыбкой напомнил Эркин.
— Ни хрена, оплачу! — Андрей выхватил нож, подбросил и поймал.
— Не дури, — Фредди сказал это спокойно, но Андрей понял и спрятал нож. Фредди выпрямился и встал лицом к лицу с ним. — Запомни, Эндрю. Раз это оружие, то без дела не доставай. Думай сначала.
— А ты? Ну, на показательных! По делу разве?
Фредди усмехнулся.
— Дурак ты, хоть и умный. Подумай — поймёшь.
Андрей упрямо дёрнул плечом, но промолчал.
— Ладно, — спокойно сказал Эркин. — Пошли.
— Пошли, — кивнул Фредди, беря ключ.
Из гостиницы они вышли вместе, но Фредди заметил группу цветных пастухов в чистых рубашках и замедлил шаг, закуривая. Пусть парни со своими идут. Они поняли и нагнали тех, смешались с ними. Да, так будет лучше. И им, и ему. У каждого своя компания. Так уж заведено, и спорить с этим глупо. И накладно.
1993; 12.07.2011
ТЕТРАДЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Бал начался в сумерках и продолжался до рассвета. Костры и иллюминация на киосках и палатках, военные прожекторы и самодельные факелы. Городской оркестр на русском грузовике и ещё один сюрприз военной администрации. Когда этот маленький зелёный грузовик-фургончик только подкатил к лугу, многие опасливо отошли подальше, подозревая в нём тюремный автомобиль. Но двое русских деловито принялись соединять какие-то провода, на крыше фургончика установили гроздь мегафонов, и над лугом грянула разухабистая модная два года назад мелодия. Так что танцы начались даже раньше запланированного. Крейг переговорил о чём-то с русским радистом, махнул кому-то рукой, и через несколько минут в фургончик принесли стопку пластинок. Самых модных. У Крейга всё есть. В дар. Старцев, смеясь одними глазами, поблагодарил Крейга от лица русской администрации и уже тихо сказал, что, по его мнению, лучшую рекламу музыкальным новинкам трудно придумать.
— Приятно встретить понимающего человека, — ответил Крейг.
Обменявшись любезностями, они разошлись.
Вряд ли кто из бывших на этом балу, а был там фактически весь Бифпит, смог бы потом последовательно и связно вспомнить и рассказать. Слишком много встреч, событий, ссор и объяснений в любви, музыки, спиртного, танцев… Парочки наскоро убегали в темноту за окраины луга, и многие потом возвращались для продолжения веселья, сменив партнёра или партнёршу. Бойко торговали мелкой галантереей и всякой подарочной чепухой. Всевозможные прохладительные и горячительные напитки, сэндвичи и пирожные, дешёвые пирожки и дорогие фрукты… Изящные лёгкие столы и стулья в стиле парижских кафе и толстые брёвна, положенные вокруг горящего в яме костра, на котором жарятся прямо на решётке куски мяса… Люди теряли, находили друг друга и снова теряли. У профессиональных опытнейших сплетниц разбегались глаза…
Миссис Энтерпрайс одновременно показывалась в разных концах луга. Она успевала всё. Остальные дамы-патронессы не могли, да и не хотели угнаться за ней.
— Присядьте и отдохните, миссис Присси, — становил её стремительный бег Джонатан. — Выпейте со мной.
— Спасибо, Джонни, — миссис Энтерпрайс опустилась на стул с максимально возможной для её возраста грациозностью. — Вы настоящий джентльмен. От стаканчика виски ни одна леди не откажется.
— Вы — настоящая леди, — с чувством сказал Джонатан, целуя сухую сморщенную лапку.
— Благодарю, Джонни, — миссис Энтерпрайс хихикнула и со знанием дела продегустировала поставленный перед ней стаканчик. — Ваши чемпионы и здесь блистают. А вы скромно сидите в тени.
— На то они и чемпионы, чтобы блистать, — улыбнулся Джонатан, — а я скромный лендлорд. Похвастаться нечем.