— Да. И ещё одно, — как всегда в таких случаях мгновенно всплыло в памяти оказавшееся нужным именно сейчас. — Сам только сейчас понял и связал. Браун. Сидней Готфрид Браун.
— А! — кивнул Золотарёв. Я его помню. Возил нас в резервацию возле имения Бредли. И что с ним такое, Гена?
— Он приехал в Бифпит. Поиграть и вообще… по делам. И прибежал к нам с повинной. Я был на совещании у мэра и только протокол читал. Так вот, явился в комендатуру и заявил, что работал в лагерной охране.
— Что?!
— Да, Коля, именно. Сам заявил, предъявил своё удостоверение. И вот что интересно. Прибежал он утром, а накануне вошли в город последние стада. В том числе и стадо Бредли с пастухами. Кого из них Браун мог так испугаться, что прибежать к нам? Хозяин Паласа, увидев спальников, сбежал из города, а Браун…
— Ты гений, Старцев! Где он? Этот Сидней, как его там?
— Не знаю, он был отправлен по инстанции.
— Найду! Но если это так… Если… из-под земли вытащу!
Глаза Золотарева горели знакомым всем присутствующим и не раз испытанным ими самими огнём "горячего" поиска. И все знали, понимали и помнили, что этот огонь надо гасить, пока в радостной горячке не натворили глупостей.
— И что? — Гольцев смотрел на Золотарёва, прицельно сощурив глаза. — По какой статье ты его задержишь, Коля?
— Был бы человек, а статью я ему подберу, — отмахнулся Золотарёв.
— Значит, врали бумаги? — сладко улыбнулась Шурочка. — Не всех расстреляли?
— Значит, за что-то его помиловали, — ответно и не менее сладко улыбнулся Золотарёв. — А вот это уже может быть статьёй. Во всяком случае, предметом расследования.
— Ну, бог в помощь, — иронически хмыкнул Спиноза. — Найти Брауна не проблема, раз он оформлен по всем правилам, да ещё по явке. Таких немного, не потеряется. Допросить его… Хотя… хотя, стоп. Я же тоже помню это имя. — Спиноза полуприкрыл глаза. — Сидней Готфрид Браун… охранник… Есть! — он открыл глаза и продолжил, глядя на Золотарёва с искренним сочувствием. — Кстати, не охранник, а тюремщик, привлекался к ликвидации лагерей, но сумел вовремя отделиться от коллег и потому уцелел. Его вывозили на эксгумацию одного такого рва. Место он указал точно, а когда стали вскрывать, он вдруг рванул бегом. И при попытке к бегству на месте.
Общие понимающие кивки.
— Так у кого сдали нервы? У него или… — Гольцев сделал выразительный жест.
— У наших, Саша, — кивнул Спиноза. — Больше половины трупов были дети. В лагерной робе. А он стал под протокол пересказывать инструкцию о контроле выполнения. Проще, как добивали, протыкая штырями. И штыри там же рядом лежали.
— Дети? Значит, в лагерях были дети? — Шурочка старалась говорить спокойно.
— Были-были, — небрежно ответил Золотарёв. — Вот невезуха! И как теперь выяснять, кого именно этот болван испугался? Трейси с Бредли тоже… я помню, как он о них отзывался.
— Ладно, — Спиноза стал собирать посуду. — Светает уже, — и, поглядев на Шурочку, подчёркнуто сухо, "протокольно" сказал: — на Горелом поле дети составляли до сорока процентов от общего количества.
— Да, — кивнула Шурочка. — Я помню.
— Да, пора. Гена, подбросить тебя?
— Спасибо, Костя, я на своей.
Расходились, не договариваясь о будущей встрече. Сможем, понадобимся друг другу — найдём…
…Машина остановилась, и Старцев открыл глаза. На обочине стоял грузовичок и два ковбоя копались в моторе. Один из них выпрямился и обернулся. Старцев узнал Бредли.
Когда Эркин вернулся с дровами, Женя будила Алису, и, войдя в квартиру, он услышал:
— Эрик вправду вернулся или нет?
— Вправду-вправду, — рассмеялась Женя и окликнула его: — Эркин, покажись, а то она просыпаться не хочет.
Эркин положил дрова у плиты и повернулся, но Алиса уже вошла в кухню, протирая кулачками глаза.
— Ага! Вернулся! — она широко улыбнулась. — Мам, он вернулся!
— Тише, — Женя быстро вошла в кухню. — Ты всё забыла? Нельзя кричать. Ну-ка, быстро в уборную и умываться.
— Ты только не уходи, — Алиса сопя открыла дверь уборной.
— Не уйдёт, — Женя прихлопнула дверь уборной, так как Алиса хотела оставить её открытой, чтобы следить за Эркином, и захлопотала у плиты.
— Я сейчас достану, чего привёз.
Женя улыбнулась.
— Позавтракаем сначала. Ты же сегодня в город не пойдёшь, ведь нет?
Эркин на секунду задумался.
— В сарае разобраться надо и вообще… только, знаешь, я наверное уйду… после обеда, ненадолго. Я к Андрею только схожу.
— Конечно-конечно, Алиса, про зубы не забудь, — Женя не оборачиваясь командовала умыванием Алисы. — Эркин, захвати чайник в комнату. Не надо рукавом, вот же прихватка.