Эта особая группа партии Анархистов не приемлет того утверждения коммунистов, что власть возникла из собственности. Наоборот, она считает, что власть ответственна за уничтожение подлинной собственности (т. е. собственности производителя на весь созданий им продукт). Они больше подчеркивают происхождение власти из создавшегося авторитета страха, свойственного человеческой природе. Их нападки главным образом направлены против идеи авторитета. Таким образом, материальная несправедливость как бы вытекает из заблуждений ума, что представляет собой полную противоположность взгляду социалистов.
Правда лежит не „между двумя“, а в синтезе двух мнений.
Анархический мутуализм является видоизменением программы индивидуализма, он придает больше значения организации, сотрудничеству и федерации рабочих. Здесь профессиональный союз является ячейкой, группой свободных сотрудников. Он устранит нужду в капиталисте, будет выдавать своим членам свидетельства об отработанном времени, возьмет на себя заботу о законченных продуктах, будет вести — через центральную федерацию — товарообмен с производящими группами, к общей выгоде, даст возможность своим членам пользоваться их кредитом и обеспечит их от потерь. Позиция мутуалистов в земельном вопросе тождественна с позицией индивидуалистов так же, как их понимание государства.
Существенная причина, объясняющая расхождения между индивидуалистами и мутуалистами, состоит, я думаю, в том, что индивидуализм возник в умах тех, кто — будь они рабочие пли дельцы — вел так называемое независимое существование. Джозиа Уоррен, хотя и был беден, но жил по способу индивидуалистов и проделал свой социальный опыт свободной жизни в маленьких деревенских поселках, расположенных в большом расстоянии от крупной промышленности. Тукер также, хотя и был горожанином, но никогда не имел личного соприкосновения с промышленностью. Ни тот, ни другой никогда не испытали непосредственно на себе угнетающих впечатлений большой фабрики и никогда не вступали в рабочие союзы. Мутуалисты это делали, откуда их склонность к широкому коммунизму. Дайер Д. Лум провел большую часть своей жизни в устройстве рабочих союзов, сам будучи рабочим физического труда, по специальности переплетчиком.
Теперь я закончила краткую обрисовку четырех экономических систем, существующих среди анархистов. Помните, что все они сходятся в одном пункте: принуждения не должно быть. Те, кто сочувствует одной тактике, не имеют намерения принуждать тех, кто сочувствует другой тактике, поскольку равная терпимость проявляется по отношению к ним самим.
Помните также, что ни одна из этих схем не предлагается ради нее самой, но потому, что, по мнению ее составителей, путем данной схемы свобода может быть легче добыта. Каждый анархист, как анархист, должен быть всегда готов отказаться от своей собственной схемы, если он видит, что другая схема оказалась лучше.
Что касается меня, то я думаю, что все эти схемы и многие другие могут с пользой быть испытаны в разных местах. Я хотела бы чтобы инстинкты и привычки народа находили себе выражения по свободному выбору каждой коммуны, и я уверена, что различная среда создала бы и различные формы приспособления.
Лично я, хотя и признаю, что границы свободы были бы значительно расширены на основе любой из этих систем, но откровенно признаюсь, что ни одна из них меня не удовлетворяет.
Социализм и коммунизм оба требуют такой степени объединения усилий и управления, которая не вполне совместима с идеальным анархизмом. Индивидуализм и мутуализм, построенные на собственности, предполагают развитие частной полиции, вовсе нс совместимой с моими представлениями о свободе.
Моим идеалом были бы такие условия, при которых все естественные богатства были бы открыты для всех, и такой рабочий, который мог бы единолично производить все необходимое для его жизненных потребностей, если он того хочет, — так, чтобы он не вынужден был сообразоваться в своей работе или отдыхе с рабочими часами своих товарищей. Я думаю, такое время придет, но придет оно только путем развития способов производства и вкусов народа. Пока же мы все в один голос требуем свободы попыток.
Останавливаются-ли на этом цели анархизма? Нет, это только начало. Это не более, как набросок того, что необходимо производителю материальных благ. Если вы, будучи рабочим, не ищете большего, чем собственное освобождение от ужасного ярма капитализма, то это и есть мера вашего анархизма. Но вы сами определяете границу, если здесь есть граница. Несравненно глубже, несравненно выше требования души, освобожденной от пленения привычкой и трусостью и смеющей требовать во имя своего Я.