Холод промокший одежды только сейчас заговорил мелким перестукиванием зубов — словно нещадные триоли, задорно текущие с рук пионера-барабанщика. Словно отряд советской юности, вышагивающий под раскатистую трещотку барабана, распевал чуть отличные мотивы с каждой новой сигаретой. Всего четыре песни. Всего четыре и скомканная пачка приземляется где-то в тёмном пыльном углу…
— Пошли в дом, — послышалось откуда-то из-за пределов мутного раздумчивого вакуума. — Надо шмот просушить, — резонно отметил Барбер, когда отсутствующий взгляд товарища оторвался от пустоты.
— Надо… Давай ещё чуть посидим, — похлопал Лидс по полу рядом с собой. — Тут хорошо.
— Ага, просто замечательно, — фыркнул Барбер, отмахиваясь от пыльной паутины, но, всё же, принимая приглашение.
— Подлатал Славика?
— Подлатал. Вова среди прочего дерьма бинтрезины кусок откопал. Стянули кое-как, склеили.
— Не отлипнет?
— Отлипнет, конечно. Но, надеюсь, хоть до завтра продержится… Там клей знатный. Так, чего ты тут расселся? — как бы невзначай перевёл Барбер тему.
— Нас погнали, как школоту… — снова погружаясь в нечто похожее на узкий полудрём, пробормотал Лидс. — Как сучек пугливых…
— Стволы — серьёзные аргументы, — пожал плечами Барбер.
— Этих тварей нужно наказать. Я никому не позволю обращаться с нами как с дерьмом! Ты со мной? — с вызовом глянул он в глаза лидеру фирмы, до сих пор не маравшей свою репутацию столь позорным бегством.
— Ты очень странным стал, Миша… Сначала уговаривал не лезть в это дерьмо. Теперь просишь нырнуть поглубже. Нам сначала нужно из этой задницы вылезти, а потом уже будем думать…
— Ты со мной?! — отметая все «если» давил настойчивостью Лидс.
— Да с тобой, с тобой! — раздражённо рявкнул Барбер, нервно шлёпнув по крепким пальцам, цепко впившимся в плечо. — Пошли сушиться, а то все тут подохнем от воспаления лёгких…
Одежда вялыми тряпками свисала со спинок расставленных у плиты неуверенных стульев, всё больше и больше обретая молодцеватость, вместе с твердеющей грязевой коркой. Ранняя ночь отпускалась на крохотный посёлок уверенными накатами. Вроде бы только-только небо затягивал сереющий саван, и вот он уже иссиня-чёрный. Минутная стрелка не успевает сделать и одного оборота и тьма уже чувствует себя полноправной хозяйкой.
Холод осеннего мокрого воздуха вальяжно протискивался в разбитое окно и норовил залезть под тонкие одеяла. Шарику с Бэкхемом совсем тяжко — им досталось совсем лёгкое, а потому парочка, набросила на себя ещё и старое хозяйское пальто. Однако, кровать это всё-таки не пол. А потому, Лидс справедливо полагал, что им периодически накрывающий перестук собственных зубов вовсе не мешает отойти в мир ночных грёз. Ближе к земле вольготными гадами струились настырные сквозняки, и даже постеленная на пол старая фуфайка, счастливо найденная в сарае, не собиралась их останавливать. Они словно ползли сквозь вату, усердно перебирая своими бесчисленными лапками, и принимались маршировать но заунывно скулящему позвоночнику.
— Егор, ты спишь? — подтолкнул Лидс Барбера под их козырным верблюжьим одеялом.
— Да уснёшь тут с тобой… — буркнул лидер «Анархо», недовольно перевернулся с боку на спину. — Всё ворочаешься, сопишь…
— Холодно. С щелей тянет. Может, получше окно заткнём?
— Найди чем, да заткни. И так подушку извели…
— Хреново помогает.
— Хреново, — согласился Барбер. — Можешь свою половину одеяла пожертвовать. Там ножницы лежали, — кивнул он куда-то в темноту кухоньки.
— Ага, разбежался.
— Ну, тогда не скули!
— Не скулю. Что делать будем, если не замёрзнем тут на хрен?
— Что-что… — казалось, даже чуть задумался Барбер. — С утра выйдем на трассу, поймаем кого-нибудь, да до города доедем.
— А как же басик Вовчика? Сходить бы посмотреть…
— А если эти козлы там засели? Да и вообще, палево.
— Ничего не палево. Номера левые…
— И на движке? — оборвал Барбер товарища. — Вова стопудово светанулся. Так что, про басик можно забыть.
— Думаешь, менты? — опасливо предположил Лидс.
— А какая разница? Менты, бандосы — одна кодла. Так что, вполне возможно, не только Шарик наш засветился.
— Ты о чём?
— Ну, пальцы-то откатанные в ментуре есть. Твои, в частности. Так что, если это менты, то, скорее всего, они там уже все отпечатки поснимали. Вопрос времени, когда выдёргивать наших начнут. Тебя, меня, остальных пацанов с приводами. Всё печально Миха, всё печально…