— А ты во что теперь станешь одеваться?
— Так у меня две таких, очень похожих, я их попе-ременке носила. Эту, что тебе предлагаю, больше надевала. И волосы из трав сплетённым жгутиком часто повязывала. Сейчас пойду и тебе сплету такой же, ты пока можешь за дочуркой нашей понаблюдать.
— Только понаблюдать? Трогать, прикасаться к ней, значит, нельзя?
— Конечно же можно, Владимир. Но всё же лучше понаблюдать сначала. Она хоть и маленькая, но уже личность самостоятельная, и лучше, если ты понаблюдаешь
сначала за ней, неназойливо. Познакомишься с её привычками, постараешься вникнуть в её мир.
— Я знаю, за сыном тоже сначала наблюдал только. Ты скажи, Анастасия, через какое время её на руки брать можно?
— Сам почувствуешь. Сердце подскажет.
Мне показалось, что Анастасии хотелось, чтобы я один понаблюдал за нашей маленькой дочуркой, постарался что-то понять, из-за этого она и придумала какие-то свои неотложные дела. Но и я был не против такого подхода. Надо действительно хоть как-то понаблюдать за манерой поведения ребёнка. Ведь я для дочери всего лишь какой-то незнакомый дядька. И этот незнакомый дядька вдруг ни с того ни с сего хватает ребёнка и давай проявлять свои телячьи нежности. Тискать, сюсюкать в угоду себе. А может, ребёнку противны всякие там сюсюканья не только незнакомых дядек, но и вообще чьи бы то ни было. Я спросил:
— Анастасия, а где сейчас наша дочь? Если ты уйдёшь плести, ну этот жгутик из трав, как я её найду?
— Она где-нибудь здесь, недалеко, спокойно ответила Анастасия. Попробуй сам её найти, пусть тебе сердце подскажет её местонахождение.
Мне казалось, многое я стал понимать о жизни на таёжной поляне. Но каждый раз всё же приходилось чему-то новому удивляться.
Как можно ещё не достигшему двухлетнего возраста ребёнку позволять идти или ползти по тайге куда угодно и даже не наблюдать за ним при этом? И это в тайге, где нет людей. В тайге, где множество диких зверей.
Раньше я наблюдал за своим новорождённым сыном, видел, как он засыпал в паху у медведицы, и та лежала,
не двигаясь, в ожидании, пока он выспится. Видел, как охраняют младенца волки, как играют с ним шустрые белки. Мне было ясно: здесь на поляне и живущие вокруг неё звери уподоблены домашним животным. Они на отмеченной ими территории не ссорятся, не нападают друг на друга. В домашних условиях собака может не трогать и даже дружить с живущей в том же доме кошкой, а на постороннюю нападать. Следовательно, и здесь, на отмеченной ими территории не нападают друг на друга, а уж тем более на потомство человека.
Перед человеком, живущим на их территории, они благоговеют, естественно и человеческого ребёнка будут защищать, сочтут за честь заботу о нём. И всё же какой-то непривычной была такая ситуация. Например, что может случиться, если ребёнок выйдет за отмеченную территорию? Другие звери будут к нему относиться не так, как свои. В общем, непривычные рождались ощущения, несмотря на логику.
Я спросил у уходящей Анастасии:
— Ну, а если я с каким-нибудь зверем встречусь, пока дочь ищу? Я ещё не привык к ним, а они ко мне.
— Ничего плохого они тебе не сделают, ты же в рубашке, Владимир. Можешь ходить смело, не источая мыслями страха. Анастасия убежала к своему земляному домику.
Выйдя на поляну и никого на ней не обнаружив, я пошёл по лесу вокруг поляны, решив, что дочь может находиться неподалеку, и если я буду идти, увеличивая диаметр кругов, то обязательно увижу её.
И увидел, ещё не закончив первого круга. Маленькая Анастасия одна стояла между кустов смородины, держалась за ветку, рассматривала какую-то букашку и улыбалась. Я затаился за другим кустом и стал наблюдать.
Девочка была одета в короткое платьице-рубашку, волосы её удерживала повязка, сплетённая из волокон каких-то трав.
Удовлетворив свой интерес к происходящему на ветке, она босыми ножками пошла по траве в сторону поляны. Видно, зацепившись за ветку или траву, упала. Маленькая девочка плашмя упала в траву, но не заплакала, молча оперлась ручками о землю, села. Потом проползла на четвереньках метра два и снова встала на ножки, медленно ступая, продолжила свой путь.
Я, стараясь быть незаметным, очень осторожно двигался за своей дочерью. И вдруг прямо на моих глазах Настенька исчезла. Сначала я замер от неожиданности на некоторое время, потом быстро подбежал к тому месту, где она только что шла, стал озираться по сторонам, но её нигде не было. Ни за деревом, рядом с которым исчезла, ни за кустом. Маленькая девочка не могла ещё быстро бегать, чтобы столь стремительно скрыться из виду.
Я стал кружить вокруг дерева, у которого она пропала, увеличивая с каждым разом диаметр кругов, но так и не увидел ее. Некоторое время постоял, решая, что делать, потом побежал к земляному домику, где должна была находиться Анастасия.
Она спокойно сидела у входа, плела из травяных волокон повязку для головы и тихо пела. Недалеко от неё чёрно-бурая лиса, как ласковый кот, тёрлась о ствол дерева.
— Анастасия, дочь исчезла, — выпалил я. — Шёл за ней в нескольких метрах, глаз не спускал. И вдруг она раз… будто растаяла. Её нигде нет.
Реакция Анастасии была на удивление спокойной, она даже плетение не прекратила, отвечая.
— Не беспокойся, Владимир. Я думаю, она сейчас в старой лисьей норе.
— Кто тебе это сказал?
— Видишь, лиса о дерево томно трётся?
— Вижу.
— Тем самым она сообщает — ребёнок в её норе.
— А, может, лиса о чём-то другом сообщает?
— Если б о плохом, то она бы волнение изображала. Отбегала в сторону, снова подбегала, за собой увлекая на помощь.
— Но всё же ты не можешь быть уверенной на сто процентов о местонахождении дочери, тем более в том месте, где она исчезла, нет никакой норы, я всё осмотрел.
— Хорошо, Владимир, пойдём вместе и посмотрим, куда наша хитрунья спряталась.
Когда мы пришли в то место, где словно растворилась малышка, Анастасия раздвинула траву, и я сразу увидел нору. Лаз в неё был слегка обрушен, и образовалась ямка. Я заглянул в неё и увидел: свернувшись калачиком на дне спокойно спала Настенька.
— Вот видишь, она уснула на сырой земле. И мне думается, самостоятельно не выберется оттуда.
— На дне трава сухая, Владимир. А дочурка наша, когда выспится, сама сможет решить проблему, как выбраться из своего убежища.
— Как решит?
— Если хочешь, Владимир, понаблюдай, а я пока пойду, доделаю задуманное.
Я остался. Примерно минут через тридцать в яме послышались шорохи. Девочка проснулась, но самостоятельно выбраться из ямки ей было трудно, да в общем-то она и не сильно пыталась. После первой же
попытки, оценив свои силы, девочка издала призывный звук: аго, эга. Не плач, а именно призывный звук. Тут же появилась ранее вертевшаяся возле Анастасии лисица. Она сначала встала на краю бывшей норы, посмотрела, понюхала и, повернувшись к норе задом, опустила в неё хвост. Лиса напряглась и медленно вытащила из норы уцепившегося за хвост ребёнка. Девочка примерно ещё с полметра волочилась за лисой, потом отпустила её хвост, встала на четвереньки, а затем поднялась на ножки. Маленькая Настенька осмотрелась, улыбнулась, будто вспомнив о чём-то и, медленно ступая, пошла, улыбающаяся, по направлению к озеру. Я незаметно продолжал следовать за ней.
Никаких зверей поблизости не было и, казалось, кроме меня никто за малышкой в тайге не наблюдает. Однако чуть позже я понял, что ошибся. Оказалось, и за ней, и за мной велось пристальное наблюдение, и вскоре я впервые увидел конфликт своей дочери с таёжным зверем.
Когда Настенька выбралась из кустов малины, некоторое время она стояла на месте и смотрела на водную гладь озера, потом сняла с себя короткую рубашечку и, осторожно ступая босыми ножками, пошла к озеру. До воды ей оставалось пройти метров пять-шесть, как вдруг из кустов выскочила матёрая волчица, и в несколько мощных прыжков встала между берегом озера и Настенькой. Девочка маленькими ручками похлопала зверя по спине, подёргала за шерсть, потрогала морду. В ответ волчица лизнула ребенку ножку, но на этом их взаимные знаки внимания, или ласки, закончились. В планы Настеньки, видимо, не входили игры с волчицей, она хотела подойти к воде, для чего сначала попыталась обойти стоявшую на месте волчицу, сделав три шажка в сторону. Но как только девочка попыталась продвинуться вперёд, волчица вновь преградила ей путь. Ручками Настенька упёрлась в бок зверя, стараясь оттолкнуть препятствие, но волчица не слушалась ребёнка и стояла как вкопанная. Тогда Настенька села на траву, подумала некоторое время и попыталась проползти под брюхом волчицы. Но и эта попытка не увенчалась успехом — волчица прижалась к земле.