- В чём дело, Игорь?
Игорь неловко дернул плечами:
- Там фанатка, наверное, рвется к вам. Пока её внизу усадили, но она всё твердит, что вы её примете.
Баха замахал руками:
- Иди, Игорёк, выпроваживай к едрене-фене, да побыстрее. Скоро уже уходить и что, опять как партизаны, будем спускать по боковой лестнице? И запомни, юноша, девушки все так говорят, только бы к нам попасть.
Игорь облегчённо выдохнул, кивнул и вышел.
Анастасия в это время исподволь наблюдала за ребятами и, особенно, за Пашей. Но ни у кого даже мускул не дрогнул на лице, они и внимания не обратили на разговор Бахтияра с официантом. Да и сама понимала, что ничего экстраординарного нет в этой ситуации, так как не раз становилась свидетельницей таких же сцен.
Но почему так противно засосало под "ложечкой"? Почему вдруг мелко задрожали руки, и сердце ухнуло куда-то вниз? Убрала руки со стола и опустила голову, чтобы никто не заметил её состояния. Немного успокоившись, выпила воды и взяла гренки, чтобы хоть чем-либо отвлечь себя.
И тут к ней повернулась Ольга:
- Настя, не покажешь где здесь туалет, а то пиво просится наружу, - и смущённо засмеялась.
Настя ухватилась за эту возможность выйти, сразу поняв для себя, зачем ей это нужно. Девушки вышли в коридор, и пошли к лестнице. Возле лестницы Анастасия остановилась и глянула вниз, и всё тут же встало на свои места. В зале за столиком сидела Галина, рядом стоял официант и настойчиво что-то объяснял непонятливой девице, периодически показывая рукой на выход.
Увлёкшись этим зрелищем, вздрогнула, когда рядом раздался голос Ольги:
- Так это и есть настырная фанатка? А ничего так, симпатичная.
Настя повернулась к Ольге:
- Плохих не держим, - хохотнула она и продолжила, - справа внизу, в самом конце, дверь в коридор, там и находится туалет. Ты, Ольга, сходи одна, а я пока дойду до кухни. Там работают замечательные ребята. Давно с ними не виделась, хочу поздороваться.
Ольга согласно кивнула и стала спускаться по ступенькам. Настя тут же бросилась в конец коридора и по боковой служебной лестнице спустилась вниз, на ходу проверяя содержимое сумки. Пробежала мимо кухни и вот уже улица. Обогнула пристань, чтобы выйти на набережную с другой стороны, там её не будет видно из окон. Сначала хотела вызвать такси, но передумала. Куда ехать? Домой? Так Пашка в первую очередь туда и ринется. Вот и решила пойти по набережной, предположив, что у неё будет фора минут так в десять.
Она удалилась от пристани на приличное расстояние, когда зазвонил телефон. Настя удовлетворённо хмыкнула, ровно десять минут. Поколебавшись, ответила на звонок.
- Настенька, ты где? - голос Павла звенел напряжением.
Настя молчала. Хоть и не ожидала услышать: " Что случилось?", а всё равно было обидно. Он прекрасно понял, почему она ушла.
- Настенька, не молчи, пожалуйста, - голос Павла стал молящим.
- Что ты хочешь от меня услышать? Что такого я могу сказать, о чём бы ты сам не знал или не догадывался? - Настя старалась говорить спокойно.
- Родная моя, скажи, где ты и я сейчас же буду рядом, и мы поговорим.
Настя закинула голову к небу, улыбнулась глубокой синеве и ответила:
- Нет, Пашенька, время разговоров закончено. Не звони пока, сама наберу, - сбросив звонок, отключила телефон.
Так и не опуская головы, принялась кружиться, раскинув руки.
И что теперь? Уже сидя на скамейке возле фонтана, Настя вновь и вновь задавала себе этот риторический вопрос. Увы, есть вопрос, а ответа нет. И не то, чтобы была в растерянности, нет. Просто не ожидала, что в первый же день столкнётся с той, из-за кого уехала. Как ни крути, а домой придётся заходить. Невозможно ехать в Москву с одной дамской сумочкой. Конечно, в столице прекрасные магазины, но деньги придется экономить, неизвестно, как там сложится жизнь. Так что думай, Настёна, думай.
Вот и бродила Настя по городу бесцельно и бездумно. Потому что думать вдруг не оказалось ни сил, ни желания. Она почувствовала свою слабость перед обстоятельствами. Как бы не хорохорилась, вспоминая решимость уехать в Москву, понимала - ей дорого всё, что связано с Павлом и так просто не выкинуть из памяти годы совместной жизни. Прошлое цепко держало девушку в своих объятиях.
Вдруг стало холодно и неуютно, и она обхватила себя руками в попытке согреться. Так и шла, как нахохлившаяся птичка, опустив голову и не замечая ничего вокруг. Мимо промчалась, было, машина, из открытых окон которой нёсся голос Бутусова: "Девочка по городу шагает босиком..."