На следующий вечер Владик снова просил:
- Папа, расскажи сказку, ну, расскажи!
- Ладно, - соглашался папа, снимал очки и мечтательно смотрел в потолок. - Значит, жила-была маленькая девочка лет пяти от роду со смешными рыжими косичками и круглыми карими глазами. В детском саду её считали самой непослушной девочкой в группе: она лазила там, где нельзя, и хватала всё что попало. И вот однажды, когда воспитательница на минуточку отвернулась, эта девочка полезла на дерево. Ей казалось, что это очень просто - забраться на самую вершину, туда, где между ветками виднелось растрёпанное грачиное гнездо. "На дереве так много сучков и веток, - думала она, - вот я и полезу по ним, как по удобной лестнице". Но это ей только так казалось снизу, на самом деле ветка от ветки и сучок от сучка были очень далеко. Девочка подпрыгнула, ухватилась за ветку, ветка обломилась, и девочка упала на землю. Её тоненькая ручка хрустнула у самого локтя. И девочке стало так больно, что она даже крикнуть не могла, - у неё перехватило дыхание. Но к ней уже со всех ног мчалась воспитательница. Она осторожно взяла девочку на руки, отнесла в кабинет заведующей детским садом и позвонила оттуда доброй волшебнице. И через несколько минут волшебница была уже в кабинете. "Э", - сказала она и поправила очки...
- А разве у волшебниц бывают очки? - спросил Вла-дик.
- Конечно, - ответил папа. - Волшебные. Так вот, она поправила свои волшебные очки и сказала: "Вижу-вижу, сложный перелом. Придётся отвезти её в клинику, мы там её в два счёта вылечим".
История с девочкой заканчивалась так же благополучно, как и с мальчиком, - таких историй папа знал множество. Однажды, когда он стал рассказывать о двух первоклассниках, которые подрались на переменке и свалились с лестницы, Владик сказал:
- Папа, расскажи мне такую сказку, чтобы все были здоровы.
- Чудак, - ответил папа, - ведь в конце моих сказок все выздоравливают. Чего же тебе надо?
- А почему все выздоравливают? - спросил Владик.
- А потому, - наставительно сказал папа, - что у сказок должен быть обязательно счастливый конец.
- А несчастливого не бывает?
- Бывает, - сказал папа. - Но тогда это уже не сказка, а горе. Спи!
* * *
Мама у Владика тоже была врачом. Владик ещё помнит то время, когда мама ходила на работу. Она вставала раньше всех, готовила завтрак и пела над Владикиным ухом: "Вставай-проснись, не стыдно ль спать, забудь свой сладкий сон и грёзы". Она всё делала бегом - вытирала пыль, мчалась в магазин за покупками и прыгала вместе с Владиком через две ступеньки, когда отводила его в детский сад. А потом случилась беда или, как говорила сама мама, дурацкая история: возвращаясь с работы, мама прыгнула в переполненный трамвай, не удержалась на подножке и упала. И очень ушиблась - это называется сотрясением мозга. С тех пор мама не работает. Она долго лежала в больнице, потом была в разных санаториях, и снова в больнице. Папа сам теперь готовил завтрак по утрам и отводил Владика в школу. В общем, это было очень плохое время - без мамы. А год тому назад она вернулась домой насовсем. Ей стало лучше, только пока нельзя было работать, да ещё врачи не рекомендовали ей жить в большом шумном городе. Тогда и было решено переехать в небольшой зелёный городок, где мама скорее окрепнет и всё будет опять хорошо.
- Вот увидишь, все будет очень хорошо, - говорил папа и гладил маму по голове, как маленькую. - И работа у меня будет ничуть не хуже, чем в институте. А Владьке там - настоящее раздолье! Смотри, какой он зелёный и худющий - кожа да кости. А там молочко парное, яички свеженькие, овощи прямо с грядки... Ну, перестань плакать, как тебе не стыдно! Владик, скажи маме...
Так вот они и очутились в этом маленьком городке на первом этаже длинного трёхэтажного дома, стоявшего над обрывом. Внизу текла тихая зелёная речушка, а лягушки на её берегах устраивали оглушительные концерты. На другом берегу реки раскинулись беленькие низенькие корпуса больницы, окружённые старым фруктовым садом. Каждое утро папа не спеша шёл в эту больницу, а Владик, тоже не спеша, в школу - всего один квартал по мощённой булыжником зелёной улице: между камней пробивалась трава, от дерева к дереву прогуливались дворняжки, и новенькое четырёхэтажное здание школы казалось гигантом рядом с домиками, утонувшими в зарослях сирени и бузины.
Сказать по правде, Владику тут нравилось куда больше, чем в большом городе. Там его не пускали гулять одного, папе всегда было некогда, а Владик чаще всего сидел дома. А тут ему разрешили ходить самому и в школу, и в магазин, и даже в кино. Там купанье в реке было несбыточной мечтой, потому что пляж находился "у чёрта на куличках". А тут под самым домом текла речонка, и мальчишки во дворе сообщили Владику, что пусть только потеплеет - купаться можно сколько угодно, дно не очень вязкое и глубина всего "по горлышко". И, наконец, оказалось, что на одной с ними лестничной площадке живёт большой прекрасный пёс редкостной породы - доберман-пинчер.
Владик, разумеется, мечтал о собаке. Но с тех пор, как заболела мама, разговоры об этом прекратились. И вот выяснилось, что на их лестничной площадке живёт собака. Может быть, "пузатик" не такой уж плохой и позволит Владику подружиться с Анчаром? В самом деле, ну зачем такому солидному и даже пожилому человеку самому водить собаку гулять? Это вполне может делать Владик. Тогда он возьмёт Анчара и побежит с ним вниз, к реке: там нет машин, и собака сможет побегать без поводка и даже искупаться, если тепло. И можно будет устроить с ребятами игру "в заставу"... В общем, о дружбе с Анчаром Владик мечтал упоённо. Но как подступиться к важному "пузатику" - его звали Иван Саввич - Владик не знал.