- А теперь положи свою голову мне на колени, - попросила я Габриэля, отсаживаясь чуть подальше, чтобы Конте мог лечь на диван.
Завершающим этапом массажа от головной боли было воздействие на несколько точек на лице. Габриэль лежал с закрытыми глазами, положив голову мне на колени, и неприкрыто балдел от моих прикосновений. И без слов было понятно, что его головная боль совсем прошла.
- Ну, вот, пожалуй, и все, - сказала я, завершая массаж.
- Пожалуйста, не останавливайся, - умоляюще прошептал Конте.
- С этим массажем нужно быть очень осторожным, - ответила я. – Перебор может вернуть головные боли с новой силой.
Габриэль недовольно всхлипнул, как капризный ребенок. И тогда я запустила руки в его неприкосновенную прическу и стала аккуратно массировать корни волос. Подобный массаж был рассчитан на улучшение питания волос путем восстановления кровоснабжения, но еще он доставлял и массу удовольствия. Конте лежал с закрытыми глазами и блаженной улыбкой на лице. Мне безумно хотелось, забыв обо всем на свете, просто наклониться к нему и поцеловать эти улыбающиеся губы. И лишь огромным усилием воли я смогла сдержаться.
ANCORA 12 / Пощечина
- Наташ…
- М?
- Ты знаешь, кажется, мне впервые за последние месяцы действительно хорошо и спокойно…
Я улыбнулась.
- Тогда лежи и наслаждайся моментом.
Я чувствовала, как Конте полностью расслабился и размеренно дышал. Не знаю, сколько прошло времени, когда я, наконец, поняла, что мой подопечный самым бессовестным образом уснул у меня на коленях и беззаботно посапывал, пока я продолжала по привычке трепать его драгоценную прическу.
Чувствуя накатившую усталость, я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Помню, что я успела вспомнить о доме, о маме, о том, что скоро вернусь в Россию, и этот день будет одним из самых ярких воспоминаний. А потом я следом за Конте провалилась в неожиданный послеобеденный сон.
Я проснулась от прикосновения к моей щеке горячей ладони. Открыв глаза, я увидела, что Конте сидит возле меня на диване и поправляет прядь моих волос, закрывавшую лицо. На стене играли розовые блики заката. Видимо, проспали мы не меньше двух часов. Мы с Габриэлем встретились взглядами, но никто не произнес ни слова. На меня смотрели самые прекрасные глаза на всем белом свете, и я боялась лишний раз вздохнуть, чтобы не спугнуть этот момент.
- Мы оба уснули, - сказал Конте то, что и так было понятно, и улыбнулся. – Ты такая милая, когда спишь. У тебя во сне дрожат реснички.
Конте заправил непослушную прядь волос мне за ухо. Я молчала, не зная, что сказать.
- Прости, что разбудил. Кажется, это и в самом деле входит у меня в привычку.
«Боже, Конте, если бы ты знал, как я мечтаю, чтобы ты будил меня каждый день!» - захотелось мне прокричать в ответ, но я все еще молчала.
- Наташ, от твоего молчания мне становится жутко неловко… - сказал Конте и легонько щелкнул меня по кончику носа.
Как он умеет так улыбаться, что я готова растечься в лужицу? Срочно нужно было как-то выходить из этой щекотливой ситуации.
- Я думала, что я все еще сплю… - еле слышно прошептала я, словно боялась спугнуть свой сон.
- Поверь, если бы это был твой сон, то все было бы совсем по-другому… - загадочно сказал Конте. Я не поняла, что он имел в виду, а потому от простоты душевной переспросила.
- Как это по-другому?
Конте нежно взял своей рукой мой подбородок и приподнял мое лицо навстречу своему. Мы оказались так близко друг к другу, что почти коснулись кончиками носов.
- Не стоит испытывать меня на прочность, загадощщщная русская дущщщща, - прошептал Конте. – Я ведь тоже не железный.
Сказав это, Габриэль поцеловал меня в кончик носа и тут же встал с дивана и отвернулся к окну. Сначала лоб, теперь нос. Что ж, мы движемся в верном направлении – неожиданно прозвучало в моей голове.
- Прости, но лучше тебе сейчас уйти, - теперь голос Конте был совсем другим – жестким, четким, не терпящим возражений.