- Она и есть чудесная девушка. Иначе мы не были бы вместе столько лет.
- А сколько вы были вместе?
- Четыре года почти.
- Ого… - для меня это был солидный срок.
- Так бывает, когда юношеская привязанность перерастает в нечто более зрелое. Мы настолько привыкли быть вместе, что не мыслили себя друг без друга. Но измену… Измену я не смогу простить.
Габриэль ойкнул, когда я чуть сильнее нажала на одну из точек, но в целом я чувствовала, что он стал более расслаблен. Я знала толк в массаже, и это умение не раз выручало меня. Хвала небесам и Сашке, зазвавшей меня за компанию на трехмесячные курсы.
В дверь постучали.
- Это, наверное, заказ. – Габриэль встал с дивана и блаженно потянулся. – Стало гораздо лучше, спасибо!
Конте подошел к двери, за которой и в самом деле оказался официант с сервировочным столиком. Поблагодарив, Габриэль сунул ему купюру чаевых и закатил в номер столик.
- Снова целый банкет? – Усмехнулась я.
- Это только так кажется. Вот погоди, еще мало будет, - подмигнул мне Габриэль.
Первое, что бросилось мне в глаза – тарелка с золотистыми шариками, явно поджаренными во фритюре. Видимо, я с таким подозрением их разглядывала, что тем самым сильно позабавила Габриэля.
- Ты никогда не пробовала аранчини (апельсинчики)? Знала бы ты, как потрясающе умеет их готовить мама Алессандро! Попробуй, это безумно вкусно!
Конте так забавно покрутил указательным пальцем у щеки, что я не удержалась и рассмеялась.
- Ты чего? Этот жест означает, что еда бесподобна. А если уж мы в полном экстазе от блюда, то можем покрутить сразу двумя пальцами, - и Габриэль показал мне этот жест.
Я заливалась от смеха и не могла успокоиться.
- Прости, просто в России крутят пальцем возле головы, точнее у виска, совсем по другому поводу!
Я взяла вилку и решила попробовать мягкий шарик с одной из ближних ко мне тарелок. Это оказалась рисовая клецка с травами, зеленым горошком и сыром вполне приятная на вкус. По одной из итальянских традиций, если пробуешь блюдо в первый раз, то можно загадывать желание. Я на миг задумалась, чего бы можно было пожелать. Но все мысли возвращались лишь к поцелую Габриэля. И тогда я загадала, чтобы он еще раз меня поцеловал и, улыбнувшись, съела еще одну клецку.
На следующей тарелке лежали очищенные от кожуры и нарезанные крупными кубиками апельсины. Но они были посыпаны кольцами репчатого синего лука и какой-то сухой травкой.
- Попробуй! – придвинул ко мне тарелку Конте. - Они чуть присоленные, с орегано. С аранчини вместе просто замечательно!
Я рискнула попробовать один кусочек пахнущего луком солоноватого апельсина и неожиданно поняла, что он на удивление приятно оттенил пресноватую клецку.
- Мммм… - только и смогла выдать я. Габриэль довольно ухмыльнулся. Не растерявшись, я изобразила новый выученный мною итальянский жест, чем просто убила Конте. Настала его очередь хохотать.
На очередной тарелке я обнаружила брускетту – маленькие теплые обжаренные кусочки хлеба, на которые была положена разнообразная начинка. Пробуя по чуть-чуть то оттуда, то отсюда, я почувствовала, что уже сильно наелась.
Было приятно наблюдать, с каким удовольствием опустошает тарелки Конте. В тот момент мне казалось, что нет на свете занятия приятнее, чем наблюдать, как любимый мужчина с удовольствием ест и постепенно становится все счастливее и счастливее.
- Уффф… вот теперь мне по-настоящему хорошо, - выдохнул Габриэль, когда на столе остались лишь сладости. – А ты почему ничего не ешь?
- Да я уже наелась, - засмеялась я.
- Вот уж нет. А кто заказывал сладкое?
Габриэль взял с серебристого подноса трубочку канноли и поднес мне ко рту, взглядом показывая, что я просто обязана откусить. Пришлось подчиниться. Я откусила кусочек пирожного и пришла в неописуемый восторг от сладкого хрустящего теста и нежной риккотты, расплывавшейся во рту.