- Ну и что из того, что не украл, - рассуждал Димка. - мы ведь хорошее дело сделали. Тете Нине про сапоги сказали. Спасли ее имущество.
- Да, ребята, - решил поделился своими соображениями Славик. — Вот мы все стремимся воспитывать других. ярлыки развешиваем. Дядю Васю вот вором объявили. А вот правильно ли это? Не лучше ли заняться собой? Заняться нам надо самосовершенствованием.
- Я думаю, надо исходить из того, что всем в мире и нами правит нечто, рок и судьба, а мы рабы этих сил. Смотрите - ка, искали кеды, а тете Нине сапоги спасли. Разве это не судьба для тети Нины?
- Случайность это, - пожал плечами Вадик, - у сапог не бывает судьбы.
- А у кед? - съехидничал Вовка, - что ревел - то тогда?
***
Вообще, о судьбе своей, о будущей взрослой жизни Славик думал часто. И в библиотеке, в читальном зале, после прочитанных романов Бальзака, чувственных повестей Стендаля, освобождающих душу рассуждений Руссо, или совсем уж непонятно заумных философских суждений Вольтера.
И скоро тесно стало ему сначала в стенах читального зала и неровных аллеях книжных шкафов, тесно в корках старых зачитанных и новых, еще пахнущих типографской краской книг.
А поделиться прочитанным не с кем.
Дома? Так когда? Вечером - уже поздно. Утром и днем занятия в техникуме. И с кем дома? У мамы с отчимом и так много забот: большой дом в поселке обувщиков, трое детей, посадки, уборки, картошка, урожай, ягоды, варенье. Бесконечная череда хозяйственных хлопот. Хорошо, что хоть не всегда забирают с собой на выходные.
На учебе? Ну там вообще свои отношения. Уроки, оценки, самодеятельность, да в кино с ребятами иногда вырваться.
С друзьями детства вот надо бы поработать. Здесь все свои. И Венька, и Колька, и Димка, да и Сашка Чешик парень начитанный.
Вот создать бы литературный кружок, или клуб. Где вот собраться бы можно, посидеть, поговорить, о книгах прочитанных рассказать, поспорить.
И так Славке эта неожиданно пришедшая в голову идея понравилась, что он даже мечтать стал об этом.
И даже название клуба придумал: «Литературный сарай».
Почему сарай? А где еще собираться можно, квартирки у всех маленькие, коммунальные. Теснота одна.
***
Письмо Веньки Горлова из Армии, того самого Веньки, с которым они и задумали этот литературный кружок.
«Привет с Урала. Здорово, дружище, Пушкин!
Получил три твоих душераздирающих письма, если их можно назвать письмами. Исповедь или проповедь, или нравоучения или философско-психологические изыскания. Не знаю. Не тратил бы энергию и чернила и бумагу на эти рассуждения о смысле жизни человеческой, о поисках истины, и выборе пути, о терзаниях молодого русского Вертера. Здесь в Армии мне почему -то это и все наши литературные занятия стали неинтересны. Скучны. Написал бы лучше, что у ас там творится без меняя, без вашего Петровича. Мать мне пишет, что тебя что-то все не видно у нас на улице, все где-то пропадаешь, вот и напиши, чем занимаешься, много ли развел стишат в своем стишатнике. Ну и о себе, о себе, дружище-кудряш. Ты извини, что я с тобой немного фамильярен, но это избытка дружеских чувств, писать - то мне почти нечего.
Знаешь, я вот пишу и представляю себе, как ты будешь читать это письмо, представляю твое лицо, привычную улыбку. Дьявольщина, какая! Как я по вам всем соскучился! Посидеть бы сейчас с вами в тесном дружеском кругу., да с бутылкой водяры, поговорить бы по душам, посмеяться бы над анекдотами.
Ты знаешь, я здесь разучился смеяться. Никакой анекдот, какой бы смешной он не был, не смешит меня так, как смешил бы на гражданке, короче, несмеян, хорошо, что не потерял свою улыбку.
Служба, как служба. Солдат спит, а служба идет. Хоть спать иногда приходится с гулькин нос. Но это ничего, ведь служба все равно идет. В роте заменяю и художника, и писаря, принимаю заказы только от своего взвода, а остальных «...отвали на пол-литра»! Через год буду учиться на сержанта, а затем на шофера. А пока стоит повременить по некоторым соображениям.