Где Рикман с этим вином? С выражением разочарования Андор встал, и вышел из кабинета, отвратительно, что его голова не растеряла даже мельчайшие детали. Ему нужно было выпить в три раза больше вина, чтобы получить то, что он хотел, вроде опьянения. Андор не смог бы этого добиться, если Рикман не выполнил приказ.
Он прошел через кухню, и на кухонном столе стояла открытая бутылка вина, но никаких признаков его слуги. Андор на мгновение склонил голову, и до него дошел отчетливый гул мужского голоса. Голос не принадлежал Рикману. Андор пошел на голоса, и чем ближе он подходил по коридору, ведущему в спальню его братьев, узнавал голос. Ижак проснулся, и это было к лучшему. У его брата была сила убить его до того, как безумие захватит его полностью.
Его брат стоял у двери подвала, держа Рикмана за горло, схваченным и висящим в воздухе. Андор вздохнул, пробираясь по коридору к нему. У Рикмана были свои недостатки, но он был единственным слугой, который у них был, поэтому чем меньше он подвергался жестокому обращению, тем лучше.
— Ижак, опусти его, — Андор подошел к брату, и Ижак посмотрел на него сверкая глазами. Андор был уверен, что Ижак также смущен, проснувшись. Время и место, где они были, сильно отличались от того, когда и где уснули.
— Он злоумышленник и не отвечает на мои вопросы, — его брат оглянулся на Рикмана, чьи выпученные глаза обратились к Андору. Приговор в них был ясен.
— Задыхаюсь… — это все, что Рикману удалось произнести.
— Он не злоумышленник, он наш слуга, — Андор протянул руку, схватил запястье брата и нажал на него. Ижак опустил Рикмана на пол и отпустил его. Рикман рухнул, сжимая шею и задыхаясь.
Ижак посмотрел на него сверху вниз, его брови нахмурились и слегка выгнулись.
— Ты уверен, что он слуга? Парень не оказал мне должного уважения, которое должен был, когда открыл мне дверь, а его волосы синие. У слуги могут быть синие волосы?
— Да, у него синие волосы и металл в лице, но он наш слуга и единственный, который у нас есть, поэтому было бы лучше, если бы парень не был задушен в зале, — Андор подошел к Рикману и схватил его за руки, чтобы поднять на ноги. Он отпихнул руки Рикмана от его горла, чтобы проверить ущерб, нанесенный братом. Рикман был в синяках, но казалось, что это единственная травма, которую парень получил. — Ты будешь жить.
— Он пытался убить меня, и это все, что вы собираетесь сказать? — На лице Рикмана было такое бессильное возмущение, что сердце Андора смягчилось к нему на мгновение. Несмотря на синие волосы, металл в его лице и его непочтительное отношение, он был хорошим слугой. Рикман позаботится о его братьях, как только Андор исчезнет.
— Я уверен, что Ижак сожалеет о жестоком обращении. Не стесняйся повышать свою заработную плату в качестве компенсации. Ты можешь уйти в свою комнату и отдохнуть, если нужно. Я принесу свое вино, — Андор повернулся, чтобы уйти туда, откуда пришел. Он был уверен, что Рикман выздоровеет, и было бы лучше, если бы Андор не остался на пути Ижака, пока его брат не был более приспособлен к нынешним обстоятельствам.
— Ижак, пойдем со мной. Нам нужно многое обсудить и мало времени сделать это.
— Значит, вы собираетесь отказаться от Лиссы? Какой смысл переживать все это, если вы просто сдаетесь?
Андор остановился, но не стал признавать слова Рикмана:
— Не заставляй меня сожалеть о том, что спас тебя, Рикман. Теперь ты можешь пойти в свою комнату. Мы не будем нуждаться в тебе до конца вечера.
Андор прошел по коридору, и его брат пошел за ним. Андор прошел по кухне и подметил бутылку вина. Он не потрудился схватить бокалы. Если его брат хочет выпить, ему придется получить свою бутылочку.
Андор вернулся на свое место в кабинете и долго смаковал бутылку вина.
— Кто такая Лисса? — Это было первое что произнес его брат, и Андор потерял любую надежду, что они проведут вечер, не обсуждая ее. Черт бы побрал Рикмана за то, что сказал о ней при Ижаке. Он должен был позволить Ижаку задушить его, чтобы он не имел возможности сообщить о ней.
— Лисса была женщиной, которая, как я думал, станет моей парой и снимет мое проклятие, но этого не произошло. — Андор выпил больше вина, надеясь, что это будет конец. Он хотел забыть о ней, и говорить о ней со своим братом не помогло бы.