При воплощении сценария в фильм его общественно-политические, социальные акценты могут быть, пожалуй, еще несколько усилены. Можно допустить, например, что выступление А. Рублева против византийских традиций встретило первоначально недоверие, вызвало споры, даже протесты. В последней сцене колокол мог бы стать не только символом творчества: в мыслях народа он неразрывно связан с вечевой борьбой и против ига Орды и против несправедливой власти князей, бояр, дворян.
Фильм по этому сценарию должен раскрыть глубокие, давние истоки великой русской живописи; будет учить понимать ее художественную, общественную, социально-психологическую сущность.
Он покажет рождение и развитие русского гуманизма, который, вводя мыслящего и чувствующего человека в литературу и искусство, постепенно ломал церковный догматизм, сковывавший творческую мысль. Рисуя косную православную церковь в истинном свете, фильм послужит научному просветительству, умной и тонкой антирелигиозной пропаганде.
Наконец, выйдя на международный экран, он познакомит зрителя с богатствами нашей культуры, он будет служить живым опровержением измышлений идеологов антикоммунизма, которые отрицают народные, национальные, самобытные истоки культуры России, возводя ее к зарубежным рецепциям.
Андрей Рублев — торжество бессмертия истинно народного творчества.