– Держи, – Юбин протягивает ему железные щипцы для мяса, – будешь помогать.
Он глядит на чужую руку и нехотя поднимается, чтобы поставить уже почти пустую бутылку на стол рядом. А так хотелось прикинуться камнем и просидеть бездвижным пару столетий.
– Как у тебя дела?
– В смысле? – Мингю хмурится, забирая щипцы.
– Не знаю, – честно признается Юбин. – В прямом? Все время думаю, каково это.
– Ты про… – Он возводит взгляд к потолку террасы в попытке отыскать на нем конец предложения.
Юбин собирается продолжить, но резко захлопывает рот, когда на террасу выходит Сонёль, который ставит у стены еще три раскладных стула и заходит обратно в дом.
– Он же не знает, да? – шепотом спрашивают у Мингю.
Тот тихо вздыхает и морщится. Не хочет признавать вслух, что хотел бы рассказать все Сонёлю, но слишком боится его реакции – не на ситуацию даже, а на себя самого. Не хотелось бы, чтобы к нему начали относиться по-другому.
– Судя по всему, не знает, – Юбин верно читает выражение его лица, – и это странно, честно говоря.
– Почему? – Мингю смотрит в окно, находит взглядом Тэёна, который складывает порезанное мясо на огромную тарелку, и Сонёля, что вертится рядом с ним.
– У него соображалка работает лучше, чем у всех нас, вместе взятых. То есть… – Юбин цокает языком и глядит в сторону сада, – может, этого и не видно, но Сонёль чует подвох за километр.
– Ты тоже его почуял, но все равно не догадался, – усмехается Мингю, – если у него и есть какие-то подозрения, он все равно не найдет им объяснения. Сам понимаешь, что дойти головой до такой вот правды практически невозможно.
– Наверное, – соглашаются с ним. – Знаешь, я все хотел сказать тебе, – Юбин выглядит неуверенным, – по поводу всей этой ситуации с обменом. Это, конечно, только мои догадки, я их даже Тэёну не озвучивал, потому что мне кажется, что это безосновательные мысли и…
– Что? – прерывает его Мингю.
– Я думаю, что дело не в новолунии.
Он пару раз сжимает и разжимает щипцы, вслушиваясь в металлический звук. Пропускает эту фразу через себя один раз, два.
– А в чем тогда?
Юбин проверяет через окно, что никто пока не собирается выходить на террасу, и переводит взгляд обратно на Мингю.
– Помнишь, мы размышляли на тему, почему обмен произошел именно между нашими мирами? Ну, если учесть теорию, что похожих миров тысячи и все такое.
– И?
– И я тогда высказал предположение, что дело вовсе не в наличии чего-то вроде зеркала, а в его отсутствии.
– Хотел бы я понимать, что ты имеешь в виду, но… – Мингю с трудом удерживается от того, чтобы почесать щипцами затылок.
– Может быть, вы поменялись местами не из-за удачного стечения обстоятельств в виде ночи, дождя и новолуния, а просто потому, что так было нужно. – Юбин открывает крышку, когда видит в окно, как Тэён подхватывает блюдо; ему в лицо валит дым, и он пару раз кашляет. – Это просто мои мысли, не более.
Просто потому, что так было нужно. А обратно? Как Мингю вернется обратно, если новолуние здесь ни при чем? Тоже тогда, когда это будет необходимо?
На террасу выходит Чонхо с огромным пакетом, в котором звенят бутылки, и широко улыбается.
(Такой необходимости нет.)
Мингю отворачивается, упирается взглядом в щипцы в своих руках. Было бы здорово ими из себя все непрошеные эмоции вытащить. Раскалить их на открытом огне, в пепел превратить.
(Он не просил об этом.)
Когда они с Юбином выкладывают первую порцию мяса на противень и закрывают крышку, все уже сидят за столом, на котором, честно говоря, бутылок больше, чем еды, – Мингю не сразу находит ту, которую не успел допить. Возвращается обратно к мангалу и стоит перед ним, устремив взгляд в сторону ворот. Отсюда не видно склона холма, а так хотелось бы опять на него взглянуть.
– Эй.
Он вздрагивает и чуть не роняет бутылку, но Чонхо ловко подхватывает ее. Протягивает обратно, а Мингю вдруг осознает, что его щеки начинают краснеть, когда их пальцы соприкасаются на поверхности этой чертовой бутылки. Осознает и думает, типа, иисус христос, что за хрень. Сердце мгновенно реагирует на эту мысль и отвечает громким ударом, который чувствуется в самом горле.
– Знаете, вы какие-то… – с задумчивым выражением лица начинает Сонёль, но явно не может подобрать нужного слова.
– Неловкие, – заканчивает за него Тэён, и его голос звучит немного комично из-за того, что произносит он это точно в горлышко бутылки.
– Да, неловкие, – ритмично кивает Сонёль, а Мингю мысленно желает, чтобы у него голова отвалилась, как у того китайского болванчика в машине Санхёна.