Предисловие
Драконы бывают разные.
Зеленые, четырехлапые с крыльями, трехголовые, они могут быть похожими на летучую мышь, а могут быть змеевидными и с усами, как их изображают на Востоке...
Даже драконы-зверюги отличаются разнообразием и сложной видовой классификацией. Что уж говорить про драконов, которые не представляют из себя чудовище в прямом смысле этого слова, а ходят на двух ногах, едят ложками и вилками...словом - человекообразные драконы, что воплощают в себе не образ, а скорее идею дракона - ужасного безжалостного чудовища, от которого ровно никакой пользы, а только сплошной вред? В общем, мысль вы поняли - таких еще больше.
Тогда что же с девами в беде, которые предназначены драконам?
С ними как-то попроще - они делятся на два вида. Те, кого спасают и те, кого, собственно, не спасают. Подвидов также существует великое множество - но в конечном итоге деву - вне зависимости от дракона и жанра - либо спасают, либо нет.
Есть и третий участник этой трагикомедии, уходящей корнями в доисторические времена - рыцарь, спасающий вышеуказанную деву. На самом деле, вот этот-то персонаж в истории скорее является второстепенным. Его часто ставят на главные роли, как престарелую Примадонну во всех театрах мира, которую последние лет пять напрочь затмевает на сцене более молодой и сильный состав. В самом деле - если вдуматься: рыцарь - всего лишь инструмент для спасения девы, средство разрешения основного, самого что ни на есть исходного конфликта между девой и драконом. Ведь что нужно дракону от рыцаря? Ровным счетом ничего - ну, разве что, чтобы отстал и не тыкал желязяками в брюшину. Вот к деве у него уже конкретный интерес - который уже зависит от дракона, от девы и жанра.
Так вот, упростим читателю жизнь и дадим краткую сводку о нижеследующей истории.
Да, это история о драконе, деве и, совсем немножечко, о рыцаре.
Дракон здесь не зверюга, а монстр скорее в философском смысле.
Деву в беде не спасают и даже не собираются, а рыцарь...вот с рыцарем здесь не все так просто, но вы сами это увидите.
Итак...
Глава 1. Невесты дракона
К моменту начала всего действа собравшиеся девушки уже давно не помнили себя от терзающего их страха, а Амира успела рассмотреть их всех - жмущихся по углам и кучкующихся в молчаливых группках. От бывшего царственного величия не осталось ни следа.
"Они больше похоже на наложниц, которых согнали правителю после завоевания очередного города", - подумалось Амире. "Впрочем, в каком-то роде так оно и есть".
Она изучила все не особо красочные мозаики Багряной залы, изображающие историю Новой Таврической империи - от войны с Эламийским царством до основания столицы на берегу Неспокойного моря. Особо примечательна - Амира не могла отвести от нее своего взгляда - была мозаика, следующая за воцарением императора Кассия I Великого - десяток плачущих девушек с условными коронами на головах пали ниц перед возвышающимся над ними завоевателем.
Нынешняя ситуация ровно ничем не отличалась от той, древней. Ну разве что ожидать от августа* (Титул для детей императора) Виссариона III величия его грандиозного предка - означает возлагать на имперского ублюдка нереалистичные надежды.
О Виссарионе Прекрасном доносили разные слухи - баба* (отец) позаботился о том, чтобы Амира узнала их все, прежде, чем соваться в пасть Таврическому льву. Ходили сплетни, будто август безжалостен со слугами, так же, как Кассий I был безжалостен с врагами. Говорили, мол, Багряная зала алеет от крови каждый раз, когда август не в духе. Рассказывали, что даже его собственные комесы* (личная свита августа) до дрожи в коленях боятся Виссариона. Много чего еще.
Что из слухов было правдой, а что - пустой болтовней озлобленных подданных - ей еще предстояло узнать. После недавней трагедии развелось слишком много пустых пересудов, и отличить правду от вымысла стало практически невозможно.
Они провели в зале больше двух часов, и было сложно сказать, что это - особо ухищренная стратегия запугивания собравшихся на смотрины невест, либо просто-напросто халатность и безразличное к ним отношение.
Все слишком усложнилось.
Наконец, тяжелые буковые двери отворились.
Девушки замерли, и застывшее напряжение на их лицах превратилось в выражение тихого ужаса. Амира тоже изобразила испуг, поблагодарив в который раз бабу, за то что тот заставил ее надеть бурку* (традиционная женская маска на лицо