Величественная воительница уносит мою одежду, размещая её в углу, на мгновение выходит, чтобы возвратиться со скатанными циновками, а затем аккуратно раскладывает их на полу. Убедившись, что всё нормально, указывает мне на пол. Я смотрю на неё недоуменно-недоверчиво. ”Ты что - в самом деле хочешь, чтобы я спала на этом?” В ответ она просто кивает.
Где же ты, моя кровать с мягким матрасом и под балдахином? Я наблюдаю, как она укладывается спать, а затем, подражая её действиям, ложусь, располагаясь рядом с ней. Мы лежим лицами друг к другу, вслушиваясь в раздающийся над нами скрип балок - это дом остывает в вечернем воздухе.
”Доброй ночи, Кларисса Хьюз”. Я хватаю её за руку, когда она намеревается отвернуться от меня. Её глаза перемещаются на мою руку, и вот я снова вижу этот ошеломленно-испуганный взгляд. Вполне возможно, что она чувствует нечто похожее на то, что чувствую я. Несомненно, она выглядит напуганной из-за меня, лежащей так близко.
”А что будет со мной дальше?"
”Ты обязательно вернешься к своему отцу, как только я посчитаю , что это будет безопасно”.
”Ты защищаешь меня, говоря это. Так, когда?”
”Ты так торопишься, что снова готова подвергнуть себя опасности?”
”Конечно, нет. Но ведь я буду в гарантированной безопасности, как только окажусь дома”.
Её молчание не несет успокоения, и я начинаю жалеть, что расспрашиваю её об этом.
”Что заставляет тебя думать, что опасность не поджидает тебя в твоем доме?”
Я онемела. Опасность в внутри посольства? ”Почему ты так считаешь?”
” Shishi могли бы просто убить тебя, не требуя никакого выкупа. Кто-то нанял их”.
”Да кто же они - эти shishi?”
"Они самураи, давшие клятву восстановить прежний порядок, чтобы направить Японию по старому пути, избавив эту страну от иностранцев. Кларисса, ты их следующая цель".
”А кто такие самураи?”
”Как бы тебе получше объяснить - они воины, поклявшиеся очень давно - с самого начала их существования - служить Императору и его армии. За довольно продолжительное время службы императорскому дому их представители - японские феодалы - выдвинулись и они сами по себе стали правящим классом. Со временем праведность их веры медленно и неустанно деградировала, так что сейчас они полностью лояльны сегунам - местным военачальникам, а некоторые из них, как ты сама видишь, не кто иные, как наемные убийцы. Они опозорили свой bushido”.
"Bushido?"
Весь этот разговор заставил меня понять, что я новичок в этой стране, едва способный ползать, не говоря о том, чтобы идти, не знающий традиций и культуры, не говоря уже о понимании истории такой многообразной страны.
"Это - неписанный кодекс самурая. Образ жизни и путь чести".
"А ты? Ты все ещё хранишь свой кодекс самурая в своем сердце?"
Она медленно кивает, вера сияет в её небесно-голубых глазах. Подняв руку, я прикасаюсь к её лицу, и что удивительно - она не отстраняется. Её вера в вопросах её чести непоколебима, и я понимаю, что она - женщина, обладающей великой честью. Я должна склонить свою голову перед её потрясающим мастерством, направленным на мою опеку.
”Как сказать 'спасибо'?”
"Arigatou."
"Arigatou, Ецуко". Она улыбается в ответ на мою неловкую попытку поблагодарить её. Но я искренно пыталась сделать это, и, кажется, оно того стоило.
"Всегда пожалуйста, Кларисса Хьюз".
Я улыбаюсь, отвечая на её улыбку, позволяя отразиться своим собственным эмоциям в моих бледно-зеленых глазах. Довольно долго мы лежим, обращенные лицами друг к другу, в тишине - без слов, впитывая эмоции, плывущие между нами. Наши глаза говорят сами за себя, и это звучит лучше каких бы то ни было слов. Так мы и заснули в тишине дома, держа друг друга за руки.
Глава 3
Наступило утро, и всё мои мышцы кричат, заявляя протест. Она может и привыкла спать на полу, но я все же предпочту свою любимую мягкую кровать. Смотрю на пустое место возле себя и осознаю, что мне не хватает её. Я пытаюсь подняться - боль простреливает мою затекшую спину, и мне требуются несколько минут, чтобы заставить шевелиться своё измученное тело.