Суббота еще раз посмотрел на цифру. Она уже не рябила в глазах, но от этого не стала менее ошеломляющей. Воображению его вдруг явился окровавленный депутат, он покачивался, еле стоял на ногах, умоляюще шевелил губами… За что такие деньги? Он же не Стивен Спилберг… А если книга не разойдется?
Хромец улыбнулся снисходительно.
– Напрасно беспокоитесь. Книга ваша станет мировым бестселлером. Ну, а даже если и нет, это совершенно неважно. Мы – весьма состоятельное учреждение… да, весьма. И нас тут волнует не выгода, а истина. Собственно, за истину мы и платим. Так вас устраивает цена вопроса?
Конечно, цена эта его устраивала. Да что там устраивала: в самых диких мечтах он не допускал, что за книгу могут платить деньги – да еще и такие.
Правда, у корпорации имелось одно маленькое условие: он, Суббота, не должен ничего выдумывать, повествование будет документальным. Это его поразило.
– То есть что это, как? Роман про архангела – и все документально?
– Конечно, а как иначе?
– Значит, ничего не выдумывать, ни слова?
– Выдумать любой дурак сможет, – хозяин кабинета твердо стоял на своем.
– Но откуда же брать информацию? – растерялся Суббота.
– Сны! – удивительный собеседник поднял палец к потолку. – Вы будете видеть сны, записывать их и тут же передавать нам. А позже мы… гм… опубликуем это надлежащим тиражом.
Суббота сидел, ошеломленный этим условием не меньше, чем деньгами.
– Но ведь это такая хрупкая материя… А если мне больше ничего не приснится?
– О, тут не беспокойтесь. Если сны начались, они никуда не денутся – закон сохранения, Ломоносов-Лавуазье. А ваше дело – просто записывать и передавать нам все во благовремении. Итак, по рукам?
Суббота молчал, думал… За свою жизнь он разные испытывал чувства: ярость, любовь, негодование, боль, разочарование и много еще чего, всего и не упомнишь. И одно только чувство страха почти не посещало его. А сейчас ему вдруг сделалось страшно, и с каждой секундой становилось все страшнее. В висках гулко стучала кровь, негры мешались с депутатами, хмельные барбосы уносились вдаль, секретарша в приемной превращалась то в мужчину, то в русалку. На лбу его выступил холодный пот.
– О чем вы думаете? – спросил хромец неожиданно сурово. – О чем тут вообще думать?
Суббота сглотнул, губы зашевелились сами собой.
– Я не понимаю… Тут явно какой-то подвох, – выговорил он с трудом.
Хромец посмотрел на него хмуро и даже с отвращением.
– Ну, а вам-то какая разница? – сказал он неприязненно. – Берите деньги и делайте свое дело, остальное вас не касается.
Субботе стоило большого труда выдержать и голос этот, и взгляд. Он молчал. Молчал и хозяин кабинета, лицо его выражало ледяное недовольство. Наконец Суббота спросил, не глядя на собеседника:
– У меня есть выбор? Я могу отказаться?
Тот пожал плечами.
– Мы никого не заставляем насильно.
– И мне ничего не будет? – не унимался Суббота.
Он прекрасно знал всех этих бизнесменов: по каждому вопросу надо было добиться ясного, недвусмысленного ответа, ничего нельзя додумывать самому. Потом ведь скажут: мы не принуждали, но оставили за собой право наказать за несогласие… А если сны не будут сниться? А если им не понравится то, что он там увидит? Нет, так просто соглашаться нельзя!
– Так мне ничего не будет за отказ? – настаивал Суббота.
Хозяин сверкнул глазами, лицо его сделалось каменным.
– Не понимаю ваших намеков, – сухо проговорил он. – Извольте выражаться яснее.
– Яснее – так яснее. – Суббота разозлился. – Позвольте узнать, вы почему называетесь «Легионом»?
– Ах, вот оно что… – хромец был раздосадован. – Любите сериалы? Всю эту небывальщину про ангелов, демонов и домашних хозяек? Видимо, решили, что попали в какую-то адскую канцелярию. Что сейчас откроется дверь, войдет армия дьяволов под водительством князя ада Асмодея и…
И тут дверь на самом деле открылась. Но в кабинет вошло не воинство, а всего один человек, уж никак на дьявола не похожий. Более того, человек этот был знаком Субботе, он его сразу узнал. А не узнать было мудрено, перед ними стоял удивительный барбос в бермудах, виденный еще на первом этаже. Только теперь при нем не было ни коктейля, ни бермуд, а одет он был в просторный светлый пиджак и легкие полосатые брюки.
Барбос осклабился необыкновенно приятно и склонил набок голову, глядя немигающим птичьим глазом сразу на Субботу и хозяина кабинета.
– Что тебе, Леонард? – недовольно осведомился хилиарх.
Леонард, как выяснилось, принес постоянный пропуск для Субботы. Хотя для чего нужен пропуск в здании, которое никто не охраняет, было совершенно непонятно.