Навуходоносор, Нимрод (вместе). Подавить восстание!
Архиминистр. Народное восстание не надо подавлять, если оно направлено к такой цели, которая нас устраивает.
Навуходоносор и Нимрод задумываются.
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Я слушаю.
Навуходоносор (удивленно). Почему ты повторяешь за мной слова, подставка для ног?
Нимрод. Не только твой – наш трон под угрозой.
Навуходоносор и Нимрод снова задумываются.
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Наш трон под угрозой. Что ты предлагаешь, архиминистр?
Архиминистр. Ваши величества! Трон Вавилона – это величественная государственная система, основанная в седой древности нашим национальным героем Гильгамешем, и являющаяся центром земли, к которому тянутся все народы...
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Какая прекрасная точная формулировка!
Архиминистр. ... Этот трон на протяжении тысячелетий стал вызывать такое недоверие, что приобрел репутацию самого позорного режима всех времен.
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Как ты смеешь? Палач...
Слева появляется Акки, но архиминистр жестом отсылает его прочь.
Архиминистр. Ваши величества, его незачем беспокоить. Я излагаю политическую концепцию, а не свое личное мнение.
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Продолжай.
Архиминистр. В Вавилоне стало хорошим тоном считать себя республиканцем. Скопление возбужденной толпы во дворце – это только симптом. Надо принять решительные меры, не то исчезнет наша держава.
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Как снег на севере, когда приходит весна.
Утнапиштим. Что же ты предлагаешь, архиминистр?
Архиминистр. Красота этой девушки Курруби волнует даже меня, старика. Ее надо сразу же объявить царицей.
Утнапиштим. Религиозные и государственные интересы здесь совпадают.
Архиминистр. Еще никогда запутанное дело не решалось так удачно. Как политический деятель, я просто в восторге. У нас есть возможность метафизически закрепить то, что политически представляется мне до крайности шатким! Все сегодня верят в Курруби и в божественное начало. Сделаем девушку царицей, и республиканская идея будет похоронена на тысячелетия. Надо только уметь подыгрывать толпе, и все придет в полный порядок. Будем надеяться, что вскоре у нас будет новый наследник престола. Хотя при отличной работе моих канцелярий даже не слишком даровитый руководитель не принесет большого вреда, однако политически это, конечно, нежелательно.
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Введите девушку!
Архиминистр и Утнапиштим направляются к двери в решетке.
Навуходоносор. Подождите. Сначала я хочу поговорить со своим палачом.
Архиминистр и Утнапиштим удивленные останавливаются.
Утнапиштим. Ваше величество, какое отношение может иметь палач к такому деликатному делу?
Навуходоносор. В моей империи не может быть такого дела, которое не касалось бы палача. Можете идти.
Архиминистр и Утнапиштим уходят. Слева входит Акки. Доносится веселое пение.
Акки. Ваше величество?
Навуходоносор. Что это за пение, палач?
Акки. Это поэты. Они распевают свои оды.
Навуходоносор. Что-то они больно развеселились.
Акки. Вавилонские поэты прожили такую тяжелую жизнь, что теперь радуются переселению в мир иной.
Навуходоносор. Подойди поближе.
Акки. Пожалуйста, ваше величество, пожалуйста.
Навуходоносор. Ближе ко мне. Можешь снять маску.
Акки. Лучше не надо.
Навуходоносор. Я чувствую себя неспокойно, когда тебя нет рядом.
Акки. Дела, ваше величество. Я занимаюсь генеральной уборкой подземелий.
Навуходоносор. Ты повесишь поэтов?
Слева появляется поэт. Он едва держится на ногах, на ходу осушая огромную чашу. Акки делает ему решительные знаки, чтобы он скрылся. Поэт, покачиваясь, уходит.
Акки. Да, я их вознесу.
Навуходоносор. Я хочу поговорить с тобой по-человечески, как с родным братом. Ты получаешь самое низкое жалование среди моих придворных, а выполняешь самую большую работу. Вот тебе чек на тысячу золотых. (Вынимает чековую книжку.)
Акки подает ему карандаш, и Навуходоносор подписывает.
Акки. Эх, если бы этот чек попал куда надо...
Навуходоносор. Ты единственный человек в моей империи, который не притворяется, – какой ты есть, такой ты и есть.
Акки. Ваше величество, я нахожу это несколько преувеличенным.
Навуходоносор. Доверять я могу только тебе. Я сейчас приму девушку, которую я люблю. Мне хочется ее испытать. Ведь могло случиться, что она меня разлюбила. Она водилась с поэтами, а главным образом с этим нищим Акки...
Акки. Что я должен делать?
Навуходоносор. Убить девушку, если она меня больше не любит.
Архиминистр и Утнапиштим вводят Курруби через дверь в решетке. Она босиком, в рваном платье.
Архиминистр (восторженно). Девушка!
Акки исчезает. Навуходоносор и Нимрод закрывают лица золотыми масками.
Утнапиштим. Иди же, моя дочурка.
Архиминистр. Войди сюда, дитя мое.
Утнапиштим и архиминистр отступают направо в глубину.
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Мы рады тебя приветствовать.
Курруби в испуге останавливается.
Курруби. Двуглавый человек!
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Ты стоишь перед царем, царем Вавилона.
Из глубины, слева появляется идиот и вприпрыжку пробегает через сцену.
Курруби (испуганно). Кто это?
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Безобидный человек, который иногда пробегает по дворцу.
Курруби боязливо подходит ближе.
Курруби. Ты могущественнейший из людей?
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Могущественнейший.
Курруби. Чего ты хочешь от меня?
Навуходоносор, Нимрод (вместе). Вавилоняне хотят, чтобы ты стала моей женой.
Курруби. Я не могу стать твоей женой.
Навуходоносор делает знак. Слева появляется Акки, но Курруби его не видит.
Навуходоносор. Ты кого-нибудь любишь?
Курруби. Да, люблю.
Навуходоносор. Кого-нибудь из поэтов? Они ведь так увивались вокруг тебя.
Курруби. Я люблю поэтов. Они такие милые.
Навуходоносор. На это могут быть и другие точки зрения.
Курруби. Но я люблю их именно так, как любят поэтов.
Навуходоносор. Тебя видели с одним старым обманщиком и сказочником днем на улицах, а по ночам – под мостом.
Акки сердито топает ногой.
Курруби. Я люблю нищего Акки, как отца.
Навуходоносор (с облегчением). А кого ты любишь, как своего возлюбленного?
Курруби. Я люблю одного нищего с очень трудным именем, великий царь.
Навуходоносор делает знак, и Акки исчезает.