Стащив из тамбура глянцевый журнал и подстелив его под сумку, я давно грею пятую точку. Спина упёрлась в обшарпанную древесную плиту. Тёплую стенку убаюкивающе покачивает, мерным стуком колёс по рельсам. Пятки стареньких кед подпирают сумку, а сложенные в замок руки обхватили ноги. Отгородив собственный мирок, стараюсь отдохнуть. Еду в комфорте… Все удобства. Почти первый класс.
— Предъявите билет! — требует кореец в костюме и фуражке. Кондуктор остановился у женщины с ребёнком.
Пассажиров ночью немного. Большинство потрепала жизнь. Рядом едут пожилые крестьяне в пыльных нарядах, словно вылезли с рисовых полей позапрошлого века. Из багажа выглядывают незнакомые овощи и бело-зелёные листья капусты. Матерчатые сумки везут тётки, удивляющие разномастной одеждой. Ровесников нет совсем.
Попутчики тоже отдыхают на полу. Они не такие привереды, как я. Местные устроились без всяких сумок и журналов. Один кадр вообще спит ничком, громко похрапывая.
— Высажу, если нет билета! — угрожает кондуктор.
В окнах видна глубокая ночь. Мимо пролетает чернота и неясные очертания холмов.
Интересное имя у состава — «Мугунгхва». Самый дешёвый класс поездов носит название главного растения южнокорейцев. Что-то они не додумали… На монетках, бренчащих в кармане, тоже есть изображение этого цветка. Причём, на мелочи, номиналом в одну вону. Стыдоба и дешевле некуда… И перевод забавный: «Вечная Ярость». Кому? Зачем? Дикие местные. Вечная ярость до добра не доводит, вызывая лишь головную боль…
Кстати, голова совсем не беспокоит. Удивительно! Цикличность постепенно нарастающей мигрени стала привычной и внезапное улучшение меня тревожит. Какого фига происходит?!
Никаких таблеток после аэропорта в Токио. Сначала неадекватный подводник отрезал путь к гостинице, потом в лекарстве не было нужды. Тогда почему носом шла кровь? Знак тревожный и указывающий на ухудшение состояния, но я чувствую себя гораздо лучше… Ничегошеньки не понимаю…
— Покажите. Билет. Последний раз спрашиваю!
Вялым мыслям мешает дурацкий кондуктор. Сердитый кореец продолжает угрожать женщине в выцветшей одежде. Безбилетница стоит, прижимая мелкого пацана к длиннополой юбке.
Нет у неё дурацкой бумажки… Потеряла или посчитала, что для мальца билет не нужен. Интересно поведение нарушительницы, которая смотрит в пол и молча кивает. Необычно… Может, у местных так принято…
Кондуктор думает высадить обоих? Сможет оставить ребёнка одного? Пацан нервно тискает светлый квиток и протягивает его матери. Решение.
Поднимаюсь и разминаю поясницу. Спина успела одеревенеть а ушиб бедра напоминает о себе, кусая болью. Эт мы переживём…
Помятая сумка вернула избитую форму, ремень устроился на плече. Ковыляю затёкшими ногами и копаюсь в кармане толстовки.
— Билет, — уверенно заявляю, протягивая бумажку, — нашёлся…
Кондуктор смотрит взглядом покрасневших глаз в тёмные стёкла. Похоже, заработался дядька… Вкалывает без продыху… Истинный кореец.
Рука в белой перчатке взяла бумажку. Доведенный до автоматизма жест сканирует штрих код, затем протягивает билет мамаше. Женщина неуверенно забирает передачу и поднимает голову, мокрые щёки отсвечивают в свете фонарей, мелькающих за окнами.
— Необходимо предъявить билет! — требует кондуктор.
Какой маленький словарный запас…
— Был да сплыл, — весело отвечаю.
Пожав плечами, я ухмыляюсь в грозное лицо. Теперь его непробиваемое спокойствие даже забавляет.
— Билета нет? — бесстрастно уточнил кондуктор.
Откуда мне второй найти? Он думает, я их печатаю? Недоверчиво качаю головой.
— Оплатите штраф, равный стоимости одного сидячего места и покиньте состав на следующей станции, — властно требует кондуктор.
— После оплатите штраф, остаться поезд можно?
Покрасневшие глаза часто моргают в непонятке. А меня удивляет его требование. Почему нельзя дальше ехать? Если проезд оплачен… Дважды…
— Запрещено, — отрезал кондуктор. — Согласно условиям перевозки пассажиров.
Дурацкие правила… Одной купюры хватает для оплаты, но взгляд из-под фуражки по-прежнему смотрит пристально.
— Без билета проезд запрещён! Прошу, покиньте вагон на следующей остановке, иначе оштрафую повторно, — сообщил кондуктор и двинулся дальше.
Какой грозный! Смотрю вслед уходящей фигуре и шмыгаю носом. Память у него хорошая, работа обязывает. Не скроешься…