– Согласен, выглядит все довольно сомнительно, но положение у меня безвыходное. Черт, как хорошо сидеть. Как хорошо сидеть сухим…
– Сидел бы себе в машине, – съязвила, а он приоткрыл один глаз:
– Кто ж знал, что такой ливень зарядит. А можно чайку? И тапочки, у тебя полы холодные.
– А массаж тебе не сделать?
– Было бы здорово, – ухмыльнулся и посмотрел с озорством, а я закатила глаза, – тебя как зовут-то? Сижу голый в твоем доме и даже имени не знаю. Не по-людски как-то.
– Вот и я о том же! Проваливай, Саша!
– Не кричи, – поморщился, закинув ногу на ногу, а я зажмурилась от открывшихся видов, – пардон, – заржал ночной гость, – хозяйка, прости, это случайность, клянусь.
– Саша, ты нарываешься, – проворчала, приоткрывая один глаз и видя, как он сидит и давится смехом. Не сдержалась и улыбнулась.
– Слушай, я тоже не привык в простынях в чужом доме сидеть. И за нахальство прости, не хочу с воспалением слечь, только и всего. И за окном ад какой-то, сама же видишь. А ты выглядишь доброй и не выстрелишь в несчастного кретина. Правда ведь?
– Пока он ведет себя прилично, – вынуждена была согласиться.
Поднялась и поставила греться чайник.
– А есть чего пожрать? – спросил с надеждой, а я бросила на него суровый взгляд. – А я тебе крышу починю.
– Неужели? Интересно, где ты возьмешь материалы, – скривилась, доставая нарезку и хлеб, – или сам ляжешь сверху и закроешь собой?
– Я прошел пять заброшенных домов, прежде чем появился на твоем пороге, – заметил отстраненно, – уж наверняка можно кусок шифера откуда-нибудь упереть.
– Так ты еще и воруешь? – ахнула театрально и вытаращила глаза. Вообще-то, эта мысль уже с час назад прочно засела в моей голове.
– Так если брошено, значит не нужно. А если не нужно – считай выкинули. А если выкинули – это уже и не воровство никакое.
– Удобная логика, – фыркнула надменно, а он нахмурился:
– Тебе надо крышу чинить или нет?
– Да вообще неплохо было бы, – вздохнула, покосившись на потолок. – Ладно, оставайся до утра. Но если хоть что-нибудь в твоем поведении покажется мне подозрительным, – повернулась и увидела в его руках свое ружье.
– То, что? – спросил с ухмылкой, разрядил его и положил на диван рядом с собой в разобранном виде. Потом поднялся и оставил патроны на столе, проворчав: – В самом деле пристрелишь еще... А я, можно сказать, только жить начинаю. В самом расцвете сил или как там это говорится.
– У меня есть ножи и вилка, на худой конец, – заметила хмуро, – даже не думай затевать каких-нибудь пакостей.
– И в мыслях не было, – ответил с достоинством, слегка задрав подбородок. – А ты чего тут одна?
– Муж завтра приедет.
– У тебя кольца нет, – фыркнул недоверчиво, а я пожала плечами:
– Мы живем в гражданском браке.
– А руки ему на войне оторвало? Плюс контузия, да?
– Что за глупости? – проворчала недовольно, а он скривился:
– Отправить свою бабу одну в глушь, в дом, который разваливается буквально на глазах – не вижу других причин, – ответил, презрительно осмотревшись.
– Не нравится – тебя тут никто не держит, – нахмурилась, ставя чай и тарелку с бутербродами на стол.
– Нет у тебя никакого мужа, – ухмыльнулся, пересаживаясь, – так чего ты тут одна забыла?
– Я уже отвечала, – буркнула, садясь подальше с чашкой чая.
– Не помню такого, но ладно. Давай так: скажешь, как тебя зовут, а я перестану расспрашивать, почему ты живешь тут одна.
– У меня есть предложение получше, – ответила с ехидной улыбочкой, – ты молча выпьешь чай, ляжешь и притворишься мертвым, а утром подлатаешь крышу, после чего свалишь, и я тебя больше никогда не увижу.
– Как грубо, – поморщился, запихивая в рот сразу весь бутерброд. С трудом прожевал его и добавил: – А с виду такой ангелочек.
– Ага, – усмехнулась, вспоминая одно из прозвищ, которое любовно дал мне брат, – ангел смерти.
– А, вспомнил, – хлопнул себя по лбу, оставив там хлебные крошки, – это какая-то хрень с проклятием.
– Это не хрень, – постаралась нахмуриться, продолжая коситься на его лоб и едва сдерживая улыбку.
– В чем дело? – спросил Саша невозмутимо, оторвал корочки от бутерброда и сделал себе клыки, как у моржа. – Почему ты улыбаешься? Со мной что-то не так?
– Ты выглядишь, как идиот, – заметила, глупо хихикнув.
– Не понимаю, о чем ты, – заявил серьезно, ужасно шепелявя, – так как тебя зовут, прекрасная незнакомка?
– Не твое дело, – ответила резко, перестав улыбаться. Саша тут же съел корки и слегка нахмурился:
– Расскажи про эту не хрень. А то может зря я радуюсь сижу?
– Просто не подкатывай и все будет нормально, – проворчала недовольно, – ешь молча.