— Боже мой, это немыслимо! — возмутилась Анжелина.
— Но так было, малышка, — вздохнул Огюстен.
Внешне спокойный, он натер салом сковородку и поставил ее на огонь. Потом положил кусочки сала.
— Полицейские привезли Адриену домой. Они сказали, что она в любой момент может им понадобиться. Оноре Лезаж дал ей пощечину, отчего щека твоей матери была пунцовой. Я был в ярости и, если бы мог, поколотил бы этого типа, навсегда отбив у него охоту преследовать мою жену. Но твоя мать их простила. Она сказала мне, что они обезумели от горя, но вскоре придут в себя. Целую неделю она почти ничего не ела, плохо спала и плакала дни напролет. К счастью, Лезажи не стали подавать жалобу, но Адриена чувствовала себя униженной. К тому же ее терзали сомнения. Постепенно она успокоилась. Я не могу всего тебе объяснить, Анжелина, но ты знаешь достаточно. После этой трагедии Лезажи презирают нас, а я презираю их еще больше. По слухам, Эжени Лезаж помутилась рассудком из-за воды, скопившейся у нее в животе. Так или иначе, но я не стану ее оплакивать. Пусть она найдет успокоение на небесах, если не смогла найти его на нашей грешной земле.
— Мама должна была мне об этом рассказать!
— Нет, она об этом не любила говорить, чтобы не бередить едва зажившую рану. Незаслуженные оскорбления наносят большой вред.
— Я знаю, папа.
Анжелина задумалась. Она пыталась понять важность того, о чем только что узнала.
«Эжени Лезаж перенесла на меня ненависть, которую испытывала к маме, — размышляла она. — Гильем хотел на мне жениться, но, если он об этом сказал матери, у меня не было ни малейшего шанса. Она отвергла меня, поскольку я дочь Адриены Лубе, к тому же бедная».
— Ешь суп, детка! Не надо печалиться. Прошлое есть прошлое. Лезажи приезжают в город лишь на Рождество и Пасху. Мы больше их не увидим.
«Бедный папа! — подумала молодая женщина. — У тебя есть внук, в жилах которого течет кровь Лезажей, кровь прекрасного Гильема, которого я действительно больше не увижу. Никогда!»
Праведный гнев придал Анжелине сил. Она пойдет своей дорогой, и никто ее не остановит. Она богаче других, поскольку Господь Бог наделил ее бесценным сокровищем — здоровым ребенком.
«Я буду повитухой, лучшей в нашем краю, — дала она себе слово. — И если я когда-нибудь встречусь с Гильемом Лезажем, я плюну ему в лицо. Я не хочу больше страдать».
Приняв это решение, Анжелина Лубе с аппетитом приступила к скромной трапезе, приготовленной ее отцом. В ее фиалковых глазах сверкали странные огоньки.
— Какой удивительный ужин в рождественскую ночь! — сказал сапожник. — Но я делю его с самой красивой девушкой Арьежа. Я прав, Анжелина?
— Возможно, папа… Возможно! — ответила она с улыбкой.
Глава 5
Мадемуазель Жерсанда
Сен-Лизье, 25 декабря 1878 года
В Рождество мадемуазель Жерсанда пригласила Анжелину на обед. С утра шел снег, и весь город Сен-Лизье — крыши, стены, сады и дворы — утопал в сугробах. Измученная тревожными мыслями, Анжелина почти всю ночь не сомкнула глаз. Молодая женщина пребывала в глубокой печали: она не только потеряла Гильема, но и ее самолюбие было уязвлено. Она снова и снова переживала рассказ отца. Ворочаясь с боку на бок, Анжелина представляла свою мать в мануарии Лезажей: опозоренную, униженную, с пылающей щекой…