Отстранённость эту Макарова выработала стихийно, её и придерживалась, особенно после того, как количество знаний о тайнах людей перешло в иное отношение к жизни. Поначалу её удивляло то, что среди знакомых и незнакомых собеседников её, если покопаться, невозможно найти хотя бы одного здорового человека.
В каждом правиле обязательно найдётся исключение. Некоторое время спустя, когда "психоанализ" стал для Макаровой реальным источником доходов, возник на горизонте некий богатый господин В. Молодой, красивый, женатый. Удачливый бизнесмен, между прочим. И всё, казалось бы, при нём, но существовал в этом В. едва заметный душевный надлом, при первых же, поверхностных контактах на глазах у изумлённой Макаровой разросшийся до размеров Марианской впадины.
Господина В. раздирали изнутри чудовищные противоречия. Во-первых, непомерная гордыня, граничившая, во-вторых, с заниженной самооценкой. В-третьих, изжога ревности выжигала все его душевные внутренности: В. уже давно подозревал супругу в измене и даже некоторое время пытался склонить Макарову к шпионажу за неверной благоверной (суля щедрое вознаграждение, но Макарова отказалась). В нём также (в-четвёртых) существовали ярко выраженные суицидальные наклонности.
– Убью сначала её, а потом и себя, – рефреном говорил В., кулаки его сжимались, и было совершенно очевидно: добром дело не кончится.
Однажды во время сеанса В. признался, что является последним русским царём. Как это с ним случилось, В. (царь) и сам не знал, смущался и краснел, потому что как взрослый человек понимал: его претензии на царство за версту тянут самозванством.
Нет, В. (Царь) не происходил из особенно аристократической фамилии, трон не переходил к нему по наследству, просто один раз он проснулся с ощущением, что некая сила назначила его русским государем.
Вероятно, в мире произошло нечто существенное, мистическое, ускользающее от понимания. В остальном же (не считая ревности, суицидального комплекса, вспышек немотивированной агрессии и патологической застенчивости) В. (Царь) оставлял впечатление уравновешенного и адекватного человека. Столпа общества.
Как любой человек, воспитанный ещё в Советском Союзе, В. (Царь) хорошо понимал: быть царём не очень приятно, поэтому как мог, скрывал собственное избранничество. А вот Макаровой доверился, и испытание это она прошла с лёгкостью.
Дальше – больше, В. (Царь) рассказал ей о подготовке террористического акта, который он собирался устроить на приближающихся в Чердачинске губернаторских выборах. Россия велика, и завоевывать её В. (Царь) решил с малого – сначала историческая родина, потом весь регион, а там и поход на столицы справить можно.
Дотошный и скрупулезный, он рассчитал всё до последней мелочи.
Некоторые моменты предстоящей операции ("многоходовки") поражали цинизмом и изощрённостью. "Дьявол проявляется в деталях", – вспомнила Макарова чью-то поговорку.
Многие подробности готовящейся акции Макарова будто бы уже слышала.
Сначала решила: Царь бредит или отчаянно врёт, пересказывает фильм или книжку, мало ли что может ударить впечатлительному человеку в голову.
Особое место в рассказах Царя занимал областной торговый центр – гигантский магазин с запутанным лабиринтом разнообразных отделов внутри и транспортной развязкой, строившейся возле. Торговый центр, отдалённо похожий на летающую тарелку, стоял на берегу реки, рассекавшей город на две неравные части. Тут же, недалеко, находилась самая большая в городе церковь, чуть подальше – мечеть и синагога, но, что особенно важно, налоговая инспекция Калининского района.
Очень уж она, видимо, Царя допекла, так как именно налоговая инспекция полагалась им в качестве начала террористической цепной реакции, перекидывавшейся на торговый центр (всеобщая паника), а затем и на интернациональные места отправления религиозных надобностей.
Царь предлагал дождаться момента, когда губернатор Кошелочкин придёт в налоговую получать свой персональный ИНН, там-то его и подловить.
На берегу новоявленного наследника русского престола будет ждать готовая байдарка или же каноэ (точно ещё не решил), на ней Царь и намеревался уплывать в новую жизнь.
Макарова поняла, что всё это по частям она уже читала в Живом
Журнале, кажется, у юзера с ником Tchar. Например, план расположения кабинетов в той самой калининской инспекции, расписание занятий водноспортивного клуба, мысли о переустройстве земли южноуральской и т.д. и т. п…
Так, может быть, кольнула её догадка, вся эта невидимая гоп-компания из "ЖЖ" и является центром заговора, который, таким образом, превращает невинные интернетовские игры в нечто могущественное и грандиозное?!
Царь, с некоторых пор, начал оказывать Макаровой повышенные знаки внимания. Начал с самого грубого – пригласил в сауну. Она отказалась. Тогда поступило предложение пойти в бассейн. Потом в стриптиз-клуб, позже – просто в клуб, потанцевать. Так они дошли до картинной галереи и оперного театра. Макарова оставалась непреклонна: у неё же муж, объелся груш, и всё такое, пятое-десятое.
Гордость, опять же таки. Профнеприступность. Кодекс чести, все дела.
У стареющего, смешно с макушки лысеющего Царя, между прочим, неприятная привычка была: он всё время челюсти сжимал-разжимал, желваками играл, и ладошки у него всегда потные. Зато пиджак безукоризненный, галстук, туфли с тупыми, точно топором оттяпанными, носками, еле уловимый аромат дорогого одеколона – что-то травяное, холодное, бодрящее.
– На проходившем в Нью-Йорке годовом съезде психоаналитиков США, – просвещал он Макарову, – остро поднимались и ставились вопросы взаимоотношений докторов и пациентов, поиски новых форм сотрудничества и взаимоотношений.
– Это же в каком смысле? – Макарова сначала даже не поняла, куда он клонит.
– Вот, читал в одном журнале, – Царь доставал из прозрачной папки аккуратно вырезанную страницу, – что врач Анжела Девис делала доклад на тему: нужно ли замечать эрекцию у пациента.
– Правда, как интересно… – Макарова рассмеялась. – И что решило научное сообщество?
– Решило замечать. – Царь решил быть по-деловому кратким. – Более того, психоаналитикам рекомендовано, для повышения планки доверительности, рассказывать подопечным о своих детских травмах.
Для установления более тесного контакта, так сказать…
– И что бы вы хотели от меня услышать? – Она намеренно называла всех пациентов на "вы", тогда как многие нувориши ей "тыкали".
Как ни странно, Макарова находила в этом смирении дополнительный источник вдохновения. Лучше бы она вместо этого курить бросила!
– Ну, например, с какого возраста вы занимаетесь мастурбацией?
– Ещё чего? – презрительно фыркнула Макарова. Похотливый Царь понял её по-своему.
– А ещё я очень бы хотел, чтобы ты рассказала, как это у тебя было в самый первый раз.
– Чтобы в ду ше подрочить можно было? – миролюбиво поставила точку в разговоре Макарова.
С волками жить – на их языке разговаривать, прикидываться грубой, суровой. Царь не унимался и лез с влажными расспросами.
– Очень уж я пухленьких женщинок любить люблю, – говорил он, сжимая челюсти едва ли не до зубного скрежета.
Макарова даже растерялась: милейший Царь со смешными носками в крупную чёрно-белую полоску и мечтой вставить в каждый зуб по бриллианту постепенно превращался в отвязного и приставучего хулигана. В постоянно ноющую головную боль.