— Может и так, — согласился Факел.
Однако инквизитор не поленился лично пройтись по мостику и всё осмотреть. Ничего подозрительного он не нашел, по поводу чего тяжко вздохнул.
— Идем обратно, — предложил я.
Факел еще раз посмотрел по сторонам, и нехотя признал, что ничего другого нам не остается.
— Может, из тех двоих что-нибудь вытрясем, — предположил я.
Факел опять вздохнул и ответил, что на это шансов нет. Он своему противнику шею свернул. И подстреленному мной — тоже. Для уверенности.
— Я ж на этого рассчитывал, — говорил он. — Ну и принял меры, чтобы те двое от нас уж точно не ушли.
Я тихо хмыкнул. Всё-таки мой товарищ был подчас излишне радикален.
— Надеюсь, хоть лесопилку не спалил? — спросил я с легкой улыбкой.
Факел усмехнулся и сказал, что нет. Нам там еще доказательства преступной деятельности искать. Не зря же плотники так всполошились, едва инквизитор упомянул про обыск. Стало быть, что-то у них было припрятано на лесопилке.
По дороге обратно я поделился с Факелом своими мыслями насчет дезертиров. Инквизитор слаженности их действий не заметил, но согласился, что мне виднее.
— Одна команда — это уж точно, — сказал он.
А вот по поводу возможного дезертирства Факел, подумав, покачал головой.
— Нет, Глаз, тут, я думаю, всё намного хуже.
Он всегда так думал. Как в его голове уживались совершенно искренняя вера в божий промысел и постоянное ожидание худшего, я до сих пор не понимаю. Но как-то уживались! Что конкретно он там себе придумал, я спрашивать не стал, и мы побрели дальше.
Факел морщил лоб и хмурился. Я привычно поглядывал по сторонам и прислушивался к лесным звукам. Лес был спокоен. Мы прошли уже примерно половину пути, когда впереди промелькнул силуэт в светлой одежде. Бородатый тоже возвращался на лесопилку. Он нас обогнал и, похоже, еще не заметил.
— Тихо, — прошептал я.
Факел вскинул голову, заметил бородатого и кивнул. Я прибавил шагу. Ходить быстро и без лишнего шума я умел. А вот Факел, к сожалению, нет. Как он нашел сухую ветку в этом лишенном всякого сухостоя лесу — для меня загадка. Наверное, это была единственная сухая ветка во всей округе, и Факел на нее наступил. Ветка громко треснула. Бородатый мгновенно оглянулся и, понятное дело, увидел нас.
— Стой! Стрелять буду! — громко скомандовал я, вскидывая винтовку.
Бородатый сорвался с места еще на слове "стой". Я рванул следом. Позади тяжело топал Факел. Бородатый петлял, словно заяц, но я и не думал тратить время на выстрел. Вместо этого, поднажав, я начал нагонять беглеца. Тот свернул к реке.
На какую-то секунду он скрылся за деревьями, а затем я услышал плеск. Еще поднажав, я выскочил на крохотный пляжик с просветом в камышах. Бородатый как был в одежде, так и нырнул. Я вскинул винтовку к плечу. Бородатый вынырнул за камышами, и, отфыркиваясь, поплыл дальше.
Я взял прицел чуть повыше и выстрелил. Пуля выбила фонтанчик воды перед самым носом бородатого. Тот обернулся. Я махнул ему рукой, чтобы возвращался обратно. Он в ответ показал мне шиш.
— Следующая пуля будет в голову! — прокричал я, стараясь, чтобы это прозвучало достаточно угрожающе.
Бородатый поплыл прочь.
— Убей его! — хрипло крикнул Факел.
Как говорится, если враг не сдается — он сам себе враг. В этот раз я не промахнулся. Бородатый клюнул носом в волну, и течение понесло его прочь.
— Будем вылавливать? — спросил я.
— Надо бы, — с легким вздохом отозвался Факел, и выразительно посмотрел на меня.
Из него самого пловец никудышный. Плавали мы с ним, знаю. Чудом вытащил его тогда из реки на берег. Чуть сам не утоп.
— Тогда держи, — сказал я, отдавая ему винтовку.
Пока я торопливо сбрасывал одежду, Факел говорил:
— При нем тоже могут быть доказательства. Не просто же так он от нас бегал. Ты там по возможности постарайся ничего не упустить.
Я сказал, что постараюсь, и вошел в воду. Дно было ровно и песчаное. Ребятишкам тут плескаться самое раздолье. Но, разумеется, когда вода прогреется. По состоянию на сегодня открывать купальный сезон было, прямо скажем, еще рановато. Я нырнул и поплыл саженками. Ими быстро устаешь, но и плывешь тоже быстро, а главное — хоть немного согреваешься. Факел с берега показывал, где там наше тело. Затем инквизитора скрыли камыши. Я, выныривая повыше, старался оглядеться, и греб дальше.
Бородатый был так любезен, что не утонул. Мертвый человек ведет себя в воде совершенно непредсказуемо. Один камнем на дно уходит, а другой скачет по волнам будто мячик. Бородатый выбрал нечто среднее. Тело почти скрылось под водой, и неспешно дрейфовало по течению. И на том спасибо. Нырять за ним в мутной холодной воде было бы сомнительным удовольствием.