— Прошу к столу, гости дорогие, — сказала нам сестра Анна. — Откушаете, чем бог послал.
По знаку монахини двое мальчишек вскочили и перенесли котелок на стол. Все внимание детей тотчас переключилось на него. Этим вечером Бог послал им немного пшенки. Я один мог бы прикончить весь котелок за один присест. Похоже, у Всевышнего тоже был ограниченный бюджет.
— Спасибо, мы только по делу, — ответил я.
— Нас ждет расследование, — добавил Факел.
Не похоже, чтобы мы своим отказом сильно опечалили приютских.
— На сытый желудок дело расследуется легче, — с легкой улыбкой заявила сестра Анна, давая нам шанс передумать.
Я не стал уточнять, что с пары ложек пустой каши лично я сытее не стану. А Факел — тем более. Им тут и самим-то есть толком нечего, а глаза такие голодные, что если бы мы всё еще верили в каннибала, его поиски можно было начинать прямо здесь. Мысленно вздохнув, я оглянулся на Факела. Он, видать, подумал о том же самом и уверенно кивнул.
Мы пожертвовали в пользу приюта нашу тушенку. У них даже ножа не нашлось, чтобы ее открыть. Я подарил им свой. Был у меня маленький перочинный. Один малец лет десяти ловко вскрыл ножом жестянку и всё ее содержимое тотчас отправилось в котелок. Теперь у каши был хотя бы запах еды.
— А нам, пожалуй, пора, — сказал Факел.
Мы бы на этом и откланялись, но тут малец, отложив нож, неуверенно напомнил:
— Вы тут про плотника всякое спрашивали.
— Ну да, — сказал я.
Малец под пристальным взглядом Факела совсем замялся.
— Говори, не бойся, — подбодрила его сестра Анна.
— Только он хороший, — сказал нам малец.
Мы с Факелом переглянулись и мой напарник поинтересовался, с чего тот это взял. Как быстро выяснилось, кое-что дети всё-таки видели. Подгоняемый суровыми взглядами остальных и запахами каши с мясом, малец торопливо поведал, что с неделю назад один из беженцев с описанием "здоровый дядька" сильно возмущался, что приют кормят "за просто так" и даже предлагал сжечь его. Плотник страшно избил этого дядьку и сказал остальным, чтобы даже не смели злоумышлять против приюта.
— Да, это очень интересно, — сказал Факел.
В тот же момент я краем глаза уловил за окном движение. Резко повернув голову, я успел заметить за окном чье-то лицо. Затем оно пропало. К сожалению, я не успел разглядеть его черты. Это тоже было интересно.
Со словами: "как бы у нас там лошадку не увели", я быстро вышел из приюта, прихватив по дороге винтовку. Лошадка была на месте. Бричка и трупы — тоже. Я быстро добежал до угла. У той стены никого не было.
Лагерь жил своей жизнью. Люди проходили мимо. Кое-кто поглядывал на бричку, но без особого любопытства. До войны, наверное, целая толпа собралась бы поглазеть на жмуриков, а сейчас… Как говорится: "да кто их не видел?" Толпа, скорее, собралась бы поглазеть на того, кто их действительно не видел.
Из приюта вышел Факел, застегивая на ходу ремни амуниции.
— Заметил что-нибудь? — спросил он.
— Кто-то наблюдал за нами, — ответил я. — Но он успел уйти. Может, конечно, просто какой-нибудь воришка к приюту присматривался.
Факел подумал и сказал, что он так не думает. Я тоже так не думал.
Мы направились в город. Ощущение, что за нами наблюдают, составило нам компанию. Бывало такое на фронте, когда буквально чувствуешь, что бес тебя уже выцеливает, а ты его не видишь и только ба-бах — выстрел! К счастью, бесы — стрелки паршивые. Хотя откуда здесь взяться бесу?
До ворот мы добрались без приключений. Те всё еще были открыты, но в них уже дежурил бодрый старикан. На плече у него висела винтовка "Веттерли-Витали". Та еще бабахалка! Итальянцы ее потом под манлихеровский патрон переделали, но у сторожа была еще старая, под десятимиллиметровый.
Старикан оказался первым человеком в Дубровнике, который догадался спросить у нас документы. Документы у нас были в полном порядке. Старикан взял под козырек и пропустил нас в город.
— Куда теперь? — спросил я, и добавил: — Вообще неплохо бы уже на постой определяться.
— Да, пора, — согласился Факел. — Только давай-ка вначале наших подопечных определим.
Он махнул рукой в сторону брички. Лошадка вскинула голову, но, сообразив, что это не ей сигнал, снова повесила морду. Покойничков мы определили в мертвецкую при городской церкви, изрядно взволновав здешнего попа. Ну еще бы, привезли на ночь глядя трех дохлых культистов, которых и с приличными христианами рядом не положить, и девать больше некуда. Идею попросту прикопать мерзавцев в лесочке Факел отмел наотрез. Не положено!