Факел походя свернул ему шею и пошел дальше. С улицы прилетела пуля. Она угодила в угол шкафа, отколов длинную щепку. Я быстро выглянул, но не заметив стрелка, наугад палить не стал. Вокруг город, как никак. А вот тот, с улицы, пальнул по мне. Я, прячась за стену, машинально отметил вспышку выстрела. Потом снова высунулся и отправил туда пулю, мысленно вознеся молитву, чтобы она не пролетела мимо и не досталась какому-нибудь случайному горожанину.
Ответного выстрела не последовало. Как потом выяснилось, моя пуля влетела тому стрелку аккурат промеж глаз и вышла через затылок, срезав крепление маски, после чего увязла в дереве. Но это, понятное дело, мне просто повезло.
А в тот момент вместо ответного выстрела я услышал сразу два из кухни. По звуку — револьверных. Затем наступила тишина. К нам в холл больше не лезли. Сверху тоже не доносилось ни звука. Похоже, такие мелочи, как стрельба в доме, не могли отвлечь профессора от важной работы. Если, конечно, он был еще жив.
Из кухни выскочил Павел с револьвером в руках и метнулся вверх по лестнице. Заглянув в кабинет, он крикнул сверху, что тут всё в порядке.
— Мы к главному входу, — сказал я.
— Действуйте, — отозвался Павел. — Я тут прикрою.
Входная дверь была заперта изнутри. Факел отодвинул засов и оглянулся на меня. Я, подняв винтовку, коротко кивнул. Факел распахнул передо мной дверь. На крыльце никого не оказалось.
С обеих сторон улицы мелькали фонари и факелы, и слышались крики, призывавшие горожан на помощь. Самым разумным делом было бы дождаться подхода подкреплений, но тут я заметил тень, метнувшуюся от угла прочь. У беглеца был неплохой шанс добежать до боковой улочки раньше горожан.
— Факел, прикрой! — произнес я, бросаясь следом.
Тот без слов вышел на крыльцо и встал с огнеметом наготове. Из дома напротив выглянул мужчина с двустволкой в руке. Факел строго глянул на него, и мужчина убрался обратно.
Беглец тем временем достиг боковой улочки. Горожане с лампами приближались слишком медленно, хотя толпа собралась приличная. Они громкими возгласами подбадривали себя и других, но вперед никто не рвался. Хорошо хоть улицу перегородили. Беглец метнулся вправо. Я — за ним.
Впереди в желтоватых отсветах под окном появился еще один человек. Он бежал, вцепившись обеими руками в винтовку, и словно бы отталкивался ею от воздуха. Я уже было взял его на прицел, когда признал местного сторожа. Беглец, похоже, тоже его признал, и метнулся к ограде. Та была высокой, из металлических прутьев, цепляясь за которые, беглец с разбегу долез почти до самого верха.
— А ну, слазь! — зычно крикнул сторож.
Секундой спустя бабахнул выстрел. Сторожа окутало облачко сероватого дыма. Да у него патроны с черным порохом, оказывается! Где он только добыл этот антиквариат?! Беглец вскрикнул и резко прогнулся назад, ухватившись за поясницу. Сторож громко охнул. Он-то привык, небось, ворью по тыловой части солью палить, а тут сгоряча влепил боевым. Двадцать восемь граммов свинца под поясницу — это вам не сольцой угоститься!
Беглец рухнул на улицу. Я подскочил ближе и наставил на него винтовку.
— Сдавайся!
Сзади были слышны крики горожан, призывавших друг дружку прийти нам на помощь. Беглец лежал, изогнувшись назад дугой. Сунув левую руку за пазуху, он вытащил "велодог".
— Брось пистолет! — скомандовал я. — Или стрелять буду!
И я был готов застрелить его, если бы он направил оружие на меня или сторожа. Вместо этого беглец приставил пистолет к своей голове и вышиб себе мозги. Я, по правде говоря, малость растерялся и не сообразил, что делать. Не убивать же человека за то, что он стреляет сам себя.
— Убился, — проворчал сторож, подходя ближе. — Что ж он так-то?
Я пожал плечами.
— Я предлагал ему сдаться.
— Ага, я слышал, — отозвался сторож. — Чего теперь-то будет?
— Следствие покажет. Вы, пожалуйста, присмотрите за телом.
— Да жмурик-то, небось, не сбежит.
— Если только его дружки не сопрут у нас труп, — ответил я.
— А, ну тогда завсегда пожалуйста.
Сторож закинул винтовку на плечо и встал рядом с трупом. Прибежали горожане. Сторож строго прикрикнул на них, чтоб не толпились рядом с местом преступления. Люди всё равно толпились, но не рядом. Почти у половины в руках были охотничьи ружья или револьверы. У двоих я приметил винтовки "Манлихер". Кстати, вполне приличное оружие. Не такое, конечно, как моя прелесть, но так просто гражданскому лицу "Манлихер" не заполучить. Остальные вооружились чем попало, были даже двое с саблями, но, главное, все они захватили с собой хоть какой-то источник света.