— Всыпали мы им знатно, господа! — заявил сторож. — Век помнить будут. Кто убёг, хе-хе!
— А сколько, кстати, убегло? — спокойным тоном осведомился Факел.
— Мы завалили пятьдесят шесть бандитов, — ответил сторож.
В поле бабахнул очередной выстрел.
— Ну, так или иначе, — продолжил сторож. — Тех, которых вы пожгли, я тоже посчитал. Ежели их была сотня, как вы говорили, стало быть, где-то половина разбежалась.
Я надеялся на большее.
— Неплохо, — сказал Факел. — Совсем неплохо.
— И было бы еще лучше, если бы кое-кто не пальнул раньше времени, — проворчал я. — Кстати, не знаете кто бы это мог быть?
— Виноват, — тотчас ответил сторож. — Не приметил.
Не приметил он. Как же! Своих не сдаем и всё такое прочее, а как мы будем штурмовать гнездо с минимумом полусотней стрелков в гарнизоне — об этом пусть у меня с Факелом голова болит. Просто слов нет. Точнее, есть, но все как на подбор из числа неодобряемых цензурой.
— Ладно, — проворчал я. — Вы там потом сами промеж собой разберитесь. Наших-то много полегло?
Сторож меня тотчас заверил, что разберутся непременно, и виновного накажут, но право слово, отбились мы удачно, так чего понапрасну гневаться? С нашей-то стороны всего пятерых убили, да один раненый в голову. Его уже домой отнесли и доктора к нему вызвали. Я только головой покачал.
— Эй! — вдруг рявкнул сторож. — А ну положь ружье!
Босоногий парень, нисколько не похожий на одного из наших ополченцев, возник неподалеку словно бы из-под земли и с той же земли поднял винтовку. Насколько я успел рассмотреть, это была французская "Гра-Кропачек". Старая модель, еще восемьдесят пятого года того века, если не путаю, а всё еще в строю. Ну да простая и надежная, что еще солдату надо? Разве что предохранитель там — полное дерьмо. Зато дешевый. Возможно, потерявший ее культист был из дезертиров.
— Да я только чтобы сдать, — жалобно протянул парень.
Когда он повернул к нам свою разбитую физиономию с фингалом под каждым глазом, я признал в нем того беженца, что рассказывал нам про плотника.
— Вот и сдавай сюда прямо сейчас, — заявил сторож, направляясь к нему.
— А вознаграждение будет? — спросил парень.
Факел демонстративно поправил огнемет. Парень вздохнул и сдал винтовку бесплатно. Еще и подзатыльник впредь на будущее от сторожа огрёб.
— Сейчас соберем оружие и надо немедля атаковать гнездо, — сказал Факел. — Пока культисты не очухались.
— Лучше бы нам дождаться штурмовиков, — ответил я. — Эти орлы нам навоюют, а время еще терпит.
Да и вообще лезть в гнездо без подготовки — форменное самоубийство. У меня такой подготовки не было совсем. Факел, по его словам, тоже имел только теоретические познания. Лучше чем ничего, конечно, но рота обученных штурмовиков была бы сейчас очень кстати.
— Брось, — Факел махнул рукой. — Ну, погорячился кто-то. С кем не бывает? Теперь только яростнее сражаться будет, чтобы промах загладить.
— Со мной — не бывает, — проворчал я; не нравился мне его энтузиазм, в таком состоянии его остановить практически невозможно. — Да и с тобой, насколько я знаю, тоже. А это, — я кивнул в сторону Дубровника. — Ополченцы. У них бывает всё, что угодно.
— Бывает, — подозрительно легко согласился Факел. — Мы в самообороне еще и не такие глупости совершали.
Я хмыкнул. Нет, что самооборонцы могли чудить — нисколько в этом не сомневаюсь. Это ведь были те же ополченцы, только идейные. Но чтобы Факел…
— Я ведь, знаешь ли, тоже не родился инквизитором, — неспешно продолжал он. — До войны я был пекарем.
— Да ладно!
Он умеет удивить, но сейчас просто поразил с разбегу.
— Точно тебе говорю, — сказал Факел, и на его лице появилась мечтательная улыбка; раньше я у него такой ни разу не видел. — Меня в Бресте так и звали: пан Пекарь. Мои булочки весь город покупал. Веришь ли, каждое утро у моей пекарни очередь во всю улицу стояла.
Пожалуй, в это мне было поверить сложнее всего.
— А, кстати, вот сейчас и про штурмовиков узнаем, — уже своим обычным тоном добавил Факел.
Сидевший на вышке стрелок размахивал руками и указывал на дорогу. Из-за поворота вынырнула бричка старосты. Если бы у меня еще оставались запасы удивления, я бы непременно ими воспользовался. Бричкой правил тощий господинчик. И он не просто вернулся. Он гнал так, словно бы врата в ад уже открылись и все тамошние обитатели теперь гнались за ним.
— Спасайтесь! — еще издали закричал господинчик. — Спасайтесь!