– По мере того как тебе станет лучше, сумки станут меньше. Пока твой эмоциональный багаж не уменьшится настолько, что тебе вручат ручки от доктора Хоук. И тебе придется носить их с собой год как напоминание.
– А стоят они тысячу долларов.
– Десять тысяч, – поправила Конни.
– Это безумие, – сказала я. – Это всего-навсего пластиковые ручки. Их можно оторвать от любого пакета и получить бесплатно.
Они со мной не согласились, три головы с пышными волосами решительно закачались из стороны в сторону, выражая протест.
– Не-е-е. Должны быть специальные ручки от доктора Хоук, иначе не сработает.
– Во всем мире существует только двадцать пар, – восхищенно заметила Конни. – Это самая прикольная вещь в мире.
Иногда я думала, что почти раскусила, как у них тут все устроено, в Стране Грез. Но в другие моменты, как сейчас, я осознавала, что ничего не понимаю, как и в день приезда.
Ну и черт с ним! Вернемся и еще потанцуем! Играла старая добрая классика. Диско семидесятых. Чудесные мелодии, которые я помнила с детства. Апофеозом вечера был момент, когда Эмили перекинулась с диджеем парой слов и он поставил нам «Я буду жить». Музыка эхом отразилась от зеркальных стен. Один отважный молодец попытался прорваться в наш круг, когда раздались слова припева «Давай же, давай». Но мы орали на него, пока он не попятился назад. А потом мы плясали так, словно «завтра» не существовало.
34
Я поняла, что определенно желаю, чтобы это «завтра» все-таки наступило, когда Эмили объявила:
– Лара скоро приедет.
– Повидать тебя? – с надеждой спросила я. Она странно посмотрела на меня.
– Нет. Повидать тебя, – она произносила слова с такими паузами, словно я – даун. – Свою. Подружку.
Господи!
День начался очень здорово. Лу отвез нас позавтракать. Он приехал еще вчера ночью, когда в два часа Эмили под действием нескольких мартини-коктейлей, выпитых на халяву, позвонила ему и пригласила приехать. Он примчался в течение двадцати минут и заявил, что весь вечер смотрел бейсбол и молил Бога, чтобы Эмили позвонила.
– Звездец, – прошептала Эмили, показывая, насколько отвратительна была ей неискренность Лу.
Утром он отвез нас в прикольное местечко под названием «Свингеры», где было полно народу. Обстановка тут была приятная и игривая, даже в десять утра. Официанты посылали нам долгие и страстные взгляды поверх черничных пирогов. А Лу был очень забавным, развлекал нас, а со мной вел себя так же мило, как с Эмили, ни в коем случае не переходя грань дозволенного. Он настоял, что заплатит за нас обеих, по дороге домой остановился у аптеки, купил Эмили сигареты и конфеты, дал три ценных идеи насчет нового сценария с участием пса и велел звонить, если ей что-то понадобится.
– Все что угодно, – сделал он ударение. Ошибиться было невозможно.
Когда он уехал, я сказала Эмили, что считаю Лу действительно милым.
– Только потому, что ты вне игры так долго, – фыркнула она, включая ноутбук и устраиваясь за кухонным столом с пепельницей, чашкой кофе и пачкой ментоловых конфет. – В действительности он – само зло.
– Зло? Ты говоришь такие ужасные вещи!
– А не ужасно ли хладнокровно влюблять в себя девушку, а потом смываться?
– Ты уверена, что он именно это сделает?
– Разумеется, я уверена. – Она прокрутила текст на экране ноутбука и пробормотала: – Где я остановилась? Ага, вот. Паршивый кобель по кличке Йок только что покусал представителя застройщика!
Она закрыла лицо ладонями и захныкала.
– Не могу поверить, что пишу такую ахинею.
– Думай о деньгах, – посоветовала я, как она когда-то говорила мне. – Обо всем прекрасном, что тебя ждет. Тебе будет чем заплатить за еду, за дом, за бензин для твоего автомобиля.
– Спасибо, спасибо. – Она начала печатать, и все было здорово до тех пор, пока не позвонила Лара сообщить, что она уже на подходе.
Через полчаса Лара ворвалась в комнату, как всегда золотая и великолепная, но теперь это зрелище наполнило меня не восхищением, а ужасом. Она замерла около Эмили, глядя через ее плечо на экран.
– Привет, дорогая, как дела?
– Я всякий стыд потеряла, Лара, я – голливудская шлюха.
– А кто не голливудская шлюха, скажи мне? Эмили, не возражаешь, если я побуду с Мэгги наедине пару минут?
Эмили заморгала, но справилась с собой:
– Давайте.
– Я знаю, что это немного странно, – мягко сказала Лара.
Эмили только плечами пожала. В ужасе я повела Лару в свою спальню, закрыла дверь и приготовилась к страстным поцелуям.
– Ну, что делали вчера вечером? – спросила Лара, обойдя стол и устроившись на рабочем стуле Эмили.
– Ходили в «Бильдерберг-Рум» с Конни и Дебби.
– Классно!
– Да, неплохо. Там отличная музыка.
– Какая?
Я перечислила некоторые песни, а сама все время думала: «Когда же мы начнем целоваться?»
– А я ужинала в «Шэйкерс», – сообщила Лара. – Это по дороге к Клируотер-Каньон. Там отлично кормят. Тебе стоит сходить как-нибудь.
– Схожу.
Ожидание стало невыносимым. Я встала (пришлось, ведь Лара была далеко от меня), заставила ее подняться со стула и притянула к себе. Но не успела я запечатлеть на ее губах поцелуй, как она положила ладонь мне на грудь и выпрямила руку, отодвигая меня.
– Нет.
– Нет?
– Мне очень жаль. Мэгги, но я не думаю, что нам стоит это делать.
– Потому что снаружи Эмили?
– Нет, нам не стоит этого делать, и точка. Вообще не стоит.
Я проговорила ее слова, повторяла их про себя, пока до меня не дошел их смысл.
– Ты хочешь порвать со мной?
– Да. Ты меня правильно поняла.
– Но почему? Что со мной не так? Почему меня постоянно отвергают?
Она остановила на мне свой взгляд, похожий на лазерный луч и сказала прямо:
– Мне было больно из-за Нади и было интересно попробовать с тобой. Мне тогда показалось, что это хорошая идея, понимаешь… Прости…
– Я тебе совсем не нравилась?
– Разумеется, нравилась!
– С каких пор?
– С того самого вечера, когда я узнала правду о Наде, а ты была так добра ко мне…
– Но не со дня моего приезда в Лос-Анджелес? – Я не понимала почему, но это было важно для меня.
– Нет, не сразу… Ты немножечко растеряна из-за своего разлада с мужем, из-за Троя… Мне очень жаль, но мне кажется, что я воспользовалась твоим состоянием…
– Гм…
– Но ты замечательная, просто замечательная.
– Но недостаточно замечательная?
– Не из-за этого, просто… Я не знаю, как это сказать…
– Я – не твой тип?
– Не злись на меня, – грустно сказала Лара. Мне было обидно. Я с трудом сглотнула комок в горле.
– А кто твой тип? Девицы типа Нади?
– Думаю, да.
– А почему? Потому что у нее отличная фигура?
Ларе было неловко, но она признала это.
Я такого поворота событий не ожидала. Я думала, это мужики делают свой выбор, руководствуясь лишь физической привлекательностью, но не ожидала, что и девушки такие же поверхностные. Неужели быть хорошим человеком больше ничего не значит? Я с грустью размышляла над этим.
– У тебя тоже красивое тело, – деликатно заметила Лара, и это стерло часть моих обид. – Но она – танцовщица. И она… Ну, она за собой следит…
– Это из-за моих ногтей, да?
– Нет, это тоже не помогло бы, – призналась Лара.
– И… – выдавила я из себя, – мой… ты знаешь… ну, цвет моей по… Ну, короче, неправильный цвет моей попы.
Она пожала плечами.
– Я вообще-то и не видела. Но, Мэгги, дело не в этом. Я совершенно уверена, что для тебя неестественно встречаться с девушками…
Вот она это и сказала.
– … и клянусь, что если бы я не бросила тебя, то ты очень скоро бросила бы меня сама.
Я молчала, размышляя, сыграть на жалость или же выбрать гордость. Гордость победила.
– Вообще-то я хотела сделать это сегодня, но не знала как.
– Что? – резко вскрикнула Лара. – А я тут себя чувствую последней сволочью?