‒ Рад приветствовать новых сослуживцев, все вы, вижу, не юнцы едва оперившиеся, а, чувствуется, настоящие воины. Рад знакомству и, надеюсь, мы принесём пользу друг другу, а главное ‒ Отечеству!
Слова произнёс бодрые, хотя сам, похоже, был юнцом и внешне не произвёл впечатление: бледный, исхудавший, словно голодал безмерно, и лицом невидный: мелкий, чернявенький ‒ явно не породистый. Зато в тот же день проявил себя при отражении очередной атаки неприятеля. Первым пошёл в наступление, опередив даже Медведева, последним возвращался, пока пулемётчики прикрывали отход, помогая нести раненого бойца. В общем, проявил себя, за спинами не прятался. И после не сразу покинул расположение. Отобедал вместе со всеми, поспрашивал, кто откуда прибыл, и когда собрался уходить, сказал, словно извинился: «Надо в другой опорник заглянуть…». Перед его уходом к нему подошёл Медведев:
‒ Товарищ лейтенант, разрешите обратиться?!
‒ Обращайтесь!
‒ Рядовой Медведев. Хотел спросить: долго мы ещё будем туда-сюда по полю бегать? Пока был снежок ‒ это даже в радость, а ведь теплеет на глазах, распутица наступит ‒ не будет того удовольствия.
Зимин осмотрел стоявшего перед ним рядового и спросил встречно:
‒ А вы что, удовольствия ищите в войне? И почему вы обуты не по уставу?
‒ У нас тут все кто в чём: кто в кирзачах, как я, кто в резиновых утеплённых ‒ берцы для парадного марша бережём, да и не особенно постоишь в них в карауле на морозе! Между прочим, в недавние времена караульным валенки и тулупы выдавали.
‒ Ответ принимается… А то, что топчемся на месте, таков пока приказ, а он, как известно, в армии не обсуждается. Но вы не переживайте ‒ успеете, навоюетесь, а скоро и в настоящее дело пойдёте. Ответ понятен?
‒ Так точно! ‒ отрапортовал Медведев, хотя ничего не понял из отговорки лейтенанта.
Всё прояснилось на следующий день, когда Зимин появился в блиндаже с новым командиром роты. Это уже что-то значило и подтверждало слова лейтенанта, сказанные накануне Медведеву. Построиться в шеренгу в блиндаже невозможно, поэтому стояли кто где мог. Сначала по стойке «Смирно», потом, когда прозвучала команда лейтенанта «Вольно», переминались с ноги на ногу.
В командире роты чувствовался бывалый мужик, ну и командир соответственно: крепкий, статный. В годах, правда, под глазами мешки. Глаза серые, умные, лоб высокий. Такого слушать и слушать. «Родственная душа старой закваски!» ‒ подумал о нём Медведев и покосился на Землякова, стоявшего сзади, подтолкнул его, поставил впереди себя, шепнув: «Слушай!».
‒ Бойцы, должен вам сообщить, что из вашего взвода необходимо отобрать 15–16 человек для специального задания; из каждого отделения по группе. Задание ответственное и важное, сопряжено с риском для жизни. Дело добровольное. При этом имеются ограничения по росту и весу. Требуются выносливые, прежде всего, невысокие, крепкие и здоровые. Поднимите руки!
Подняли все.
‒ Это хорошо, что вы так настроены, но всех нельзя зачислить в эти группы по указанным выше причинам, а также по причине невозможности нарушения боеспособности на вверенном нам участке. Чтобы этого не произошло, взамен временно командированных вам на подмогу прибудет подкрепление. Но всё это будет завтра. Итак: критерии отбора вам названы, он будет производиться с рекомендации, прежде всего, ваших непосредственных командиров, а в вашем взводе таковыми являются лейтенант Зимин и сержант Силантьев. Сегодня он подаст список отобранных, и это будет считаться началом операции. Ваш командир взвода настаивал на своём участии, но он только что из госпиталя, переболел пневмонией, и принято решение его не привлекать. Ему и здесь найдётся применение. Желаю удачи!
Ротный в сопровождении Зимина покинул блиндаж, пригласив с собой Силантьева. Его не было, наверное, полчаса, а когда вернулся и задвинул за собой плотный брезент, служивший дверью, то, взявши блокнот и авторучку, спросил у Медведева:
‒ Кто у нас спрашивал вчера у взводного о переменах? Рядовой Медведев? Что ж, дождался Медведев перемен. Его первым и записываю. Не против?
‒ Никак нет. Тогда и Землякова приплюсуйте, мы с ним земляки.
‒ Согласен. Вы оба хороши, успели проявить себя. Записываю и его. Он как раз самый подходящий, пронырливый. Ещё записываю себя, но я буду командовать ещё двумя другими группами из нашего же взвода. Почему такие малые группы? Потом узнаете, когда ознакомитесь с приказом. Не в обиду «старикам» прибавляю к нам Владимира Громова и Павла Букреева. Оба воюют не первый месяц, оба после лёгких ранений возвращались в строй ‒ проверенные бойцы. Вы не против такого внимания? ‒ спросил он у них.