— Это быть проклятым.
— Кто орудие проклятья Императора?
— Мы, космодесантники, ангелы смерти!
— Что значит быть космодесантником?
— Быть чистым, сильным, не ведать ни жалости, ни милосердия, ни угрызений совести.
— Что значит быть чистым?
— Не знать страха, ни разу не дрогнуть в бою.
— Что значит быть сильным?
— Бороться, когда другие бегут. Стоять насмерть, зная, что смерть несет последнюю награду.
— Какова последняя награда?
— Служба Императору.
— Кому мы служим?
— Мы служим Императору и Льву, а через них — человечеству.
— Что значит быть Темным Ангелом?
— Это означает первенство, это честь быть сыном Льва.
— Славься, Лев, — сказал Борей, нажимая кнопку.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Гэва Торпа
"Долгожданный" — так говорят слишком часто, поэтому я ограничусь словом "ожидаемый". В том смысле, что, как только первый тираж этого романа закончился в магазине, у меня постоянно спрашивали, когда книга будет переиздана. Возможно, меня не одолевали толпы крикливых поклонников, способных неистово праздновать воссоединение бой-бэнда (то есть, на самом деле, появление очередного выпуска истории мальчика-волшебника), тем не менее, имели место мягко выраженные, однако настойчивые пожелания, снова сделать "Ангелов Тьмы" доступными. Так что, со смесью радости и облегчения могу сказать, что второе издание теперь доступно, и дружественные приставания можно прекратить — ко мне не будут приставать фанаты, а я не буду приставать к бедным сотрудникам Black Library!
По ряду причин я очень горжусь этим романом. В первую очередь, из-за способа, которым две истории сплетены воедино. Первоначально у меня была задумка представить допрос Астеляна в виде коротких стенографических отрывков, вплетенных в главы книги, посвященные "сегодняшнему дню" повествования. Однако, после обсуждения романа с Линдси, трудолюбивым редактором B.L., стало понятно, что сюжетная линия, представленная простым холодным диалогом, не передаст те сложные взаимоотношения, которые возникают между героями. Я очень рад, что Линдси заставила меня лучше продумать эти сцены, потому что без них "Ангелы Тьмы" не стали бы тем романом, которым они являются, и не снискали бы того спокойного уважения среди поклонников Warhammer 40 000. Если бы Борей не был показан как начинающий капеллан-дознаватель, весь ход его дальнейшей истории во второй половине книги сделался бы несколько плоским, менее личным.
Развитие характера Борея, изображенное в этом контексте, является для меня вторым источником гордости — "Ангелы Тьмы" получились именно такими, какими я их хотел видеть с самого начала. Чтобы пояснить, скажу — когда ко мне впервые обратился Марк Гаскойн и предложил написать роман о космодесантниках, я находился в нерешительности. Мог ли я создать историю и характеры героев, которые принадлежат к сообществу бесчеловечных, сверхпреданных священных воинов, сделать этих героев привлекательными для читателей в эмоциональном плане и одновременно остаться верным четко установленному и общепринятому образу космодесанта?
Тот факт, что книга существует, говорит о том, что мои колебания оказались побежденными моим же желанием решить эту творческую задачу. Я хотел написать историю, которая вспышками болтеров и картинами ужасной смерти создавала бы ощущение — вот настоящий роман мира Warhammer 40 000, и в то же время найти в книге место для эмоционального конфликта и одухотворенной тоски главных героев. Это означало, что нужно отыскать предмет, который не очеловечивал бы наших персонажей-космодесантников, потому что они не люди, не могут влюбиться, не могут испугаться крупного монстра, не могут сильно увлечься чем-нибудь, кроме, конечно, яростной и смертельной стрельбы из болтера! Темные Ангелы всплыли как очевидный выбор, потому что они настолько погрязли в своих секретах и планах, что создали именно те конфликты интересов, которые я собирался исследовать. У них была история, небольшую часть которой я мог бы рассказать.
Это дает мне третий, и последний приятный повод для известного авторского самодовольства, касающегося "Ангелов Тьмы". После того, как использование Темных Ангелов в качестве главных персонажей было согласовано, я стремился следовать уже написанному "бэку", а также их истории, и одновременно стремился перевернуть все, что люди думали, что они знали, с ног на голову. Мне хотелось, чтобы читатели задались вопросом, действительно ли они знают, какова ''темная тайна''?
Могут ли они по-настоящему верить в то, что уже знают? Была ли "темная тайна" попросту восстанием Лютера, или за нею есть нечто более глубокое, более скрытое, чем то, что уже показано? Судя по реакции читателей, особенно поклонников Темных Ангелов, которые разделились во мнениях, я теперь знаю, что "Ангелы Тьмы" в этом отношении преуспели.
Даже сейчас, когда с момента выхода первого издания прошли годы, показания Астеляна, данные Борею, вызывают разговоры и дискуссии в Интернете о природе Темных Ангелов и падших. Можно ли верит словам изменника? В этом смысле, действительно ли Астелян изменник, или он истинный последователь видения Императора? Действия Борея, его сомнения, быть может, даже его трансформация, свидетельствуют о том, что аргументы Астеляна заслуживают доверия? Или, в качестве альтернативы, собственный жизненный опыт Борея, его заброшенность, ослабляют решимость и приводят к невольному согласию с Астеляном? Я мог бы продолжить рассуждения о конфликте между старым и новым легионом, или о катализаторе событий, которым стал таинственный похититель геносемени (загадочный Сайфер, если кто не догадался), но не хватает места. Я ни буду предлагать однозначных ответов, потому что всегда намеревался оставить за читателями право обсудить эти проблемы принять самостоятельное решение.
На этом послесловие можно было бы и закончить, если бы не одно очень шокирующее откровение. Быть может, наиболее цитируемая часть "Ангелов Тьмы":
— Ждал? Чего ждал? — тихо спросил Борей.
Астелян посмотрел капеллану в глаза и заметил, что в них промелькнуло любопытство.
— Ясное дело, он ждал, кто победит.
Было интересно и забавно видеть, до какой степени эта часть вызывала одновременно ликование и брань. Заветные убеждения тысяч людей были потрясены этим сомнительным откровением. Оно принципиально подводит черту под уловками и тайными планами Темных Ангелов. Но дело в том, что я никогда ничего подобного не планировал. Оно вышло само собой, когда я писал эту сцену. Отлично помню, как я замер, и руки комично повисли над клавиатурой, как я читал эти слова вслух громко самому себе. Ничего себе — подумал я, из-за этого, действительно, будет много разговоров. Так что, все остальное — в сторону, именно это место — самое большое достижение "Ангелов Тьмы", ему удалось потрясти даже меня!
С приветом, Гэв Торп