– Тесляр.
– Тесла? – поднял бровь профессор.
– Тесляр, – я привычно вздохнула. – не –ла, а –ляр.
– Тесл… – процесс, как обычно, застопорился. – Тесл’яр, – исхитрился кое-как профессор. Ладно, не важно. Я запишу и потренируюсь дома. Всё-таки, Украина? – живо поинтересовался профессор. – Там большой процент англоговорящих. Русские не утруждают себя тем, чтобы знать ещё какой-нибудь язык, кроме своего собственного.
Боюсь, что в каждой фразе, в каждом слове и жесте профессора сквозило невольное презрение. Презрение образованного человека к эмигрантке. Еще в начале знакомства в нём было намного больше уважения, когда он опасался за свою репутацию.
Но он был готов дать рекомендации. Это было важно, а не то, что меня считают недостойной внимания мелочью.
– Вы из обычной семьи, так? – спросил профессор так, как будто заранее знал ответ. –Глупо надеяться на то, что вы состоите в родстве со кем-то именитым.
Да, он был прав. Это были просто ужасные слова. Но зачем он сказал это? Лишний раз унизить меня? Или он думает, что каждая случайная женщина на его пути – принцесса, «состоящая в родстве с кем-то именитым»?
– А вы, профессор? – спросила я, против моей воли это прозвучало провоцирующе. – Вы состоите с кем-то в родстве, не так ли? Иначе вы бы не задавали вопрос.
– Моя прабабка имела титул. Её муж был рыжим, говорят, что я очень похож на него, – бросил небрежно профессор.
Мне стало понятно, почему Данвольт так боится, что кто-то увидит это видео, где он пьяный валяется далеко не в шикарных апартаментах. У меня была богатая фантазия, и я успела придумать несколько вариантов событий, которые привели к тому, что уважаемый в обществе, да еще и с титулованной родней, человек оказался в заброшенном доме.
Но задирать нос из-за прабабки, и кичиться своим происхождением, пытаясь выглядеть престижнее на фоне несчастной эмигрантки казалось мне недостойным. Хотя таковы были многие британцы.
Да, дома меня ждали не шикарные апартаменты, а квартира, которая даже мне не принадлежала, но которую я, как уж могла, пыталась сделать уютнее, и кровь моя была не самая чистая.
Ох, как бы мне хотелось сказать это прямо сейчас, в лицо наглому англичанину. Но мне нужны были эти бумаги.
– Но, при всём при этом, у вас очень милый акцент, – сказал, забавно склонив голову профессор Данвольт.
Что-то было такое в этом жесте, что я заподозрила, что в роду у него были не только аристократы, но и шуты.
– Спасибо. Я очень стараюсь, – ответила я.
– Что? – не понял британец.
– Простите, мой английский не совершенен, – нашлась я.
И правда, бывало так, что некоторые слова шли другому языку, как плохо сшитый костюм. На английском просто не было таких шуток, либо профессор Данвольт думал слишком сложно для таких шуток.
– Это сильно заметно, – продолжил свою невольную издевку англичанин, что-то подписывая в бумагах. – Но немного практики, и вы сможете вполне внятно изъясняться на английском, я уверен.
Я просто промолчала. Что тут ещё скажешь на такое почти хамство. Мне казалось, что мой английский вполне достойного уровня.
– Вот, всё готово. С этими рекомендациями вы вполне сможете устроиться на какое-либо место, только я надеюсь, что оно будет далеко от моего колледжа.
– Почему? – только и смогла потрясенно спросить я. Это просто переходило все границы.
Профессор Данвольт нарочито усталым движением снял очки.
– Вы не понимаете, но вы не подходите имиджу нашего заведения. Риджентс-колледж это место, где учатся и работают лучшие. У вас ведь нет учёных степеней? Да если бы и были, это совсем не тот уровень, образование в странах бывшего содружества. Я никогда раньше не слышал о Кэтрин Те… тесл`яр, Господи боже ты мой. Извините.
Это было горько и обидно, но мне тоже пришлось молчать, потому что… потому что я просто не знала, что ответить.
Я взяла бумаги и, бросив невнятное «до свидания», просто ушла. Да, место, в котором я буду работать будет далеко от Риджентс-колледжа.
Конец ознакомительного фрагмента