Поэтому, Сарипутта, вот как вы должны тренировать себя: «У нас будут умиротворённые органы чувств и умиротворённые умы». Вот как вы должны тренировать себя. Когда у вас умиротворённые органы чувств и умиротворённые умы, ваши телесные действия будут умиротворёнными, ваши словесные действия будут умиротворёнными, и ваши умственные действия будут умиротворёнными. [Думайте так]: «Будем оказывать только умиротворённое услужение нашим товарищам-монахам». Вот каким образом, Сарипутта, вы должны тренировать себя. Сарипутта, те странники-приверженцы других учений, которым не удалось услышать это изложение Дхаммы, потеряны».
АН 2.37
Чхаттха сутта: Шестая
редакция перевода: 03.12.2014
Перевод с английского: SV
источник:
"Anguttara Nikaya by Bodhi, p. 157"
Так я слышал. Однажды Достопочтенный Махакаччана пребывал в Варане на берегу озера Каддамы. И тогда брахман Арамаданда подошёл к Достопочтенному Махакаччане и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал ему:
«Почему, Мастер Каччана, кхаттии воюют с кхаттиями, брахманы с брахманами, а домохозяева с домохозяевами?»
(1) «Брахман, из-за приверженности жажде к чувственным удовольствиям, из-за зависимости [от них], из-за связанности [с ними], из-за охваченности [ими], из-за прочного [их] удержания кхаттии воюют с кхаттиями, брахманы с брахманами, а домохозяева с домохозяевами».
«Но почему, Мастер Каччана, отшельники воюют с отшельниками?»
(2) «Брахман, из-за приверженности жажде к воззрениям, из-за зависимости [от них], из-за связанности [с ними], из-за охваченности [ими], из-за прочного [их] удержания отшельники воюют с отшельниками».
«Но есть ли кто-либо в мире, кто преодолел эту приверженность жажде к чувственным удовольствиям… прочное [их] удержание и эту приверженность жажде к воззрениям… прочное [их] удержание?»
«Есть».
«И кто же это?»
«К востоку отсюда есть, брахман, город под названием Саваттхи. Там сейчас проживает Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый. Благословенный преодолел эту приверженность жажде к чувственным удовольствиям, зависимость [от них], связанность [с ними], охваченность [ими], прочное [их] удержание, и он преодолел эту приверженность жажде к воззрениям… прочное [их] удержание».
Когда так было сказано, брахман Арамаданда поднялся со своего сиденья, закинул верхнее одеяние за плечо, встал на правое колено, выразил почтение в направлении Благословенного и произнёс это вдохновенное изречение три раза: «Почтение Благословенному, Араханту, Полностью Просветлённому. Почтение Благословенному, Араханту, Полностью Просветлённому. Почтение Благословенному, Араханту, Полностью Просветлённому. Воистину, Благословенный преодолел эту приверженность жажде к чувственным удовольствиям… и он преодолел приверженность жажде к воззрениям… прочное [их] удержание.
Великолепно, Мастер Каччана! Великолепно, Мастер Каччана! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Мастер Каччана различными способами прояснил Дхамму. Я принимаю прибежище в Мастере Готаме, прибежище в Дхамме, и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Мастер Каччана помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
АН 2.38
Саттама сутта: Седьмая
редакция перевода: 03.12.2014
Перевод с английского: SV
источник:
"Anguttara Nikaya by Bodhi, p. 158"
Однажды Достопочтенный Махакаччана пребывал в Мадхуре в роще Чунды. И тогда брахман Кандараяна подошёл к Достопочтенному Махакаччане и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал ему:
«Мастер Каччана, я слышал следующее: «Этот отшельник Каччана не выражает почтения тем брахманам, которые старые, пожилые, отягощены годами, много прожившие, чьи дни подходят к концу. Он не встаёт перед ними и не предлагает им сиденья». И это действительно правда, ведь Мастер Каччана не выражает почтения тем брахманам, которые старые, пожилые, отягощены годами, много прожившие, чьи дни подходят к концу, не встаёт перед ними и не предлагает им сиденья. Не подобает так делать, Мастер Каччана».